Начну-ка я выкладывать лог PBEM'а по Равенлофту, в котором сейчас играю... Вроде бы получается достаточно неплохо, чтобы можно было показывать.
Место действия - Нова Вааса. Персонаж - Эрик Йоргенсен, агент тайной полиции князя (в моем исполнении). ДМ - Ingrimm.

Итак... Пролог.




Вороной конь поднимал скупые облачка пыли деловито ступая в арьергарде каравана. Эрик Йоргенсен угрюмо уставился ему между ушами и прокручивал в уме события вчерашнего вечера. Вспоминал как ехидно улыбнулся Мунте-Дааль, передавая ему приглашение на банкет в мэрии. Вспоминал как самозабвенно напивались благородные мужи, и с неистовым рыганием сползали под стол, явно выпив больше чем могли но меньше чем хотели. Вспомнил как именитый бард надрываясь в четвёртый раз исполнял похабную песню про то что любви нет и не будет, под крики "Браво". Вспоминал, как в проёме появился высокий человек и сделал знак следовать за ним. Этот человек был Рангольд Альрик, именуемый в Шлангентюнге не иначе как "Сам". Сам глава секретной службы Князья Большника. Пределы власти этого человека трудно умещались в воображении, и вновь вспоминалась фраза Мунте-Дааля: "Так таки и ничего?". Вспоминалась когда высокий человек с лукавым прищуром вглядывался в глаза Эрику, поглаживая маленького равнинного котёнка, словно обычную домашнюю кису. Вспоминались когда зверёк принялся кусать его руки в перчатках из прекрасно отделанной лошадиной кожи. Вспоминались когда наконец раздался голос Альрика - ни высокий ни низкий, ни громкий ни тихий:
"Эрик, вы бывали в Арборе? Не знаю как вы, а я там как нигде чувствую себя на краю вселенной. Была бы моя воля, махнул бы на всё рукой, но… Сами понимаете эти вечные "но"… И не было бы этих бесконечных вечных "но", если бы казна регулярно и исправно пополнялась налогами. А то ведь каждый год к концу осени начинается: "Я бы заплатил но меня ограбили, потому что вы меня плохо охраняете." Конечно мы тебя, рыло свиное, никак не сможем защитить от бандитов которых сам же ты и нанял за долю в утаенных налогов… Ну да о чём это я… Арбора… Арбора… А может уже и нет никакой Арборы? Во всяком случае уже два месяца мой осведомитель не шлёт оттуда ни одного доноса. Да и многие купцы уже с большой тревогой поглядывают на часы и жалуются в тавернах что их караваны с юга запаздывают. Как это не прискорбно, мы совсем не контролируем ситуацию. А мне нужен этот контроль. Полный контроль, понимаете Эрик. Сегодня Арбора, а завтра что? Даже думать об этому- уже измена Родине. Мне нужен подробный отчёт, мне нужно чтобы караваны возвращались, чтобы налоги исправно собирались и отправлялись. Остальное - вторично. Понимаете Эрик… Вторично…"
Лошадь громко фыркнула и Эрик вернулся к окружающей действительности. Караван, шедший в Арбору уже отмахал с утра несколько десятков миль и скоро должен был показаться мост через Ивлис. Узкая лента реки текущей параллельно тракту давно поблескивала в ещё тёплом осеннем солнце. Воздух был тих и лишь редкие дуновения ветерка и стук копыт нарушали походную тишину.

"Осень - крики без ответа, осень - вера в тишину..." - крутились в голове у Эрика Йоргенсена строчки заезжего барда из Картакасса. Эта песня, не получившая одобрения слушателей на банкете, была ему куда больше по душе, чем восторженно принятая пошлятина. Однако же, кто платит, тот и заказывает музыку, и относилось это не к одним лишь бардам. После того, как Эрик потратил две недели на непрерывную, почти без сна, слежку за притоном контрабандистов и наконец успешно накрыл хазланский опиум, он рассчитывал на небольшой отпуск... Однако Мунте-Дааль тут же нашел для него новую работу, причем такую, от которой не отговоришься. Старый хитрый негодяй... впрочем, не стоит быть к нему несправедливым. Надо полагать, что херре Альрик пожелал получить лучшего оперативника, и это было еще одно, наряду с хорошей оплатой, признание успехов Йоргенсена.
"Осень - вера в тишину..." - пробормотал Эрик себе под нос. - "А в Арборе тишина. Как будто Законник опустил на город непроницаемое покрывало", - от этой мысли его как-то зябко передернуло, и он поспешно переключился на размышления о предстоящей дороге, решив оставить загадку Арборы на то время, когда появится хоть какая-нибудь информация. А дорога предстояла не ближняя и не безопасная... Впрочем, последнее не слишком беспокоило Эрика. Его слова "Я ничего не боюсь" были далеко не пустым хвастовством. Молодому человеку пришлось пройти с детства через такие злоключения, что он имел основания полагать, что закалился, как закаливается сталь в хорошей кузнице, принимая огонь, воду и удары молота.
Резкий порыв прохладного ветра нырнул под темно-серый плащ и тронул полы верхового камзола. Эрик запахнул плащ поудобнее, коснувшись при этом рукояти своего излюбленного клинка - оружие великолепной работы, к тому еще и носящее на себе благословение священников, что делало его особенно сильным против тварей ночи. Кроме узкого фехтовального меча, Йоргенсен имел при себе несколько метательных ножей, с которыми обращался со смертоносной ловкостью, а у седла был укреплен короткий охотничий лук, удобный для всадника. Эрик предпочел не нагружать Черного Ветра - такое имя носил его жеребец - большим грузом, но сам верховой был достаточно легким, так что пара переметных сумок со сменной одеждой, личными вещами и небольшим запасом не портящейся в дороге еды, теплая войлочная burka, служащая и накидкой, и одеялом, и маленький, надежно запертый сундучок, в котором Эрик хранил письменные принадлежности и кое-какие склянки, которые не следовало видеть посторонним, вовсе не были тяжелы для коня. Поэтому Черный Ветер шел ровным шагом и даже иногда стремился вырваться вперед, но опытный наездник придерживал его, желая двигаться со скоростью каравана.

Тем временем показался мост через Ивлис. Зоркие глаза Эрика сразу отметили что здесь что-то изменилось. И это было тревожным сигналом, потому что в таких глухих районах как Арбора редко что-то менялось. Особенно к лучшему. Хотя и было одно исключение в виде порта, но это вполне могло служить лишь подтверждением досадному правилу. Присмотревшись повнимательнее, Эрик различил походные шатры и штандарты с белым мечом на красном и зелёном фоне. Шатров было всего два, а значит около десятка солдат могли там свободно разместиться. Караванщики тоже заметили эту перемену в ландшафте и сразу залопотали, от части негодующе, от части испуганно. Когда ведёшь караван по такой местности как эта, подарков судьбы особо ждать не приходится. А впереди было ещё больше половины пути.

Белый меч в красно-зеленом поле. Герцог Чекив. _Верноподданный_ герцог Чекив, правитель Поммеля. Разумеется, чьим же еще солдатам стоять караулом у моста по дороге в Арбору. И все равно это настораживало: не так велики были войска Чекива, чтобы отряжать десяток воинов в караул на дороге без большой надобности. Похоже, в окрестностях опять объявилась какая-то банда - Дагфинн Поджигатель, или "Старьевщики", или, не приведи Законник, сама Кровавая Кошка... Хотя может статься, дело куда проще: у герцога в кармане образовалась дырка, и он решил пополнить свою казну дополнительным налогом на проезд по мосту. В этом случае придется платить, мысленно вздохнул Эрик, так как он не мог представиться государственным служащим - для всех в этом путешествии он был всего лишь совершающим вояж по личной надобности дальним побочным отпрыском клана Хайрегаардов. Тронув коня, он подскакал к переднему фургону и обратился к каравановожатому:
"Как вы думаете, что означает появление здесь солдат?"

Главный караванщик был полон и слегка одутловат, и видимо поэтому прибеднялся, одеваясь в грубую рогожу, подпоясанную обычной верёвкой. Его живые глаза и седые виски намекали что он немало повидал, и на его мнение вполне можно было положится. "Благородный херре," - он закатил зрачки вверх, так что они почти спрятались под веками: "Ежели это не по приказу Князя Осмара, да продлит Законник его лета, то это может означать, только что его светлость желают в этом сезоне больше налогов. Когда они гоняют бандитов, то предпочитают нанять отряд вольных сорви голов, потому что тех убьют бандиты, и им не надо будет платить, но прежде чем погибнуть они перебьют часть бандитов и в регионе станет поспокойней. Когда же надо проводить важную особу или какой богатый караван - они гонят как сумасшедшие, и не ставят лагерей. Так что, видимо придётся нам с вами выворачивать последние гроши, иначе ведь у них это скоро. И не посмотрят что вы из благородных." - Караванщик продолжал что-то причитать, а лошади и повозки меж тем приближались к переправе. Мост выглядел вполне прилично, никаких следов разрушения или кровопролития в глаза не бросалась.

"Да, у меня такое же впечатление", - небрежно кивнул Эрик. Тем не менее даже такое единство мнений его не убедило до конца, и выводы он решил оставить до того момента, когда будет у самого моста. Он слегка задумался, стоит ли заплатить пошлину сразу или сначала поскандалить, требуя к себе уважения. Эту дилемму он решил в пользу уплаты, поскольку привлекать к себе лишнее внимание не хотел. Не для того он ехал в Арбору инкогнито, вместо того, чтобы представиться по своему обыкновению: "Йоргенсен. Эрик
Йоргенсен."
Держа коня рядом с передним фургоном, Эрик подъехал к мосту.

Когда караван въехал на мост, то солдаты Чекива нехотя оторвались от карт, подобрали свои копья и выстроились в подобие шеренги. Их оказалось 8 человек, и все они являли собой воплощение скуки и усталости. Ни один не удосужился следить за выправкой, в строю переговаривались и сплёвывали.
Когда первые лошади каравана переступили с моста на землю другого берега, из палатки вышел офицер в шлеме с плюмажем из красных и зелёных перьев и с открытым забралом. Путаясь в перевези, которую он явно только что нацепил и вспахивая чрезмерно длинными шпорами землю он на ходу разворачивал здоровенный пергамент. Когда же караван почти упершись в шеренгу вынужденно остановился, офицер прокашлялся и стал читать содержимое пергамента скучным голосом.
"Подданные его величества Князя Осмара Большника и гости королевства. Слушайте и не говорите что вы не слышали. В связи с эпидемией занесённой в Арбору через порт из земель лишённых благословения Законника, герцог Чекив, владыка всея Поммеля своим правом объявляет вся волость зоной карантина. Дабы не распространять заразу, никому не позволяется покидать зону карантина, а всем желающим в неё проследовать надлежит иметь ввиду что подвергают себя опасности."
Толстый караванщик сначала замер с отвисшей челюстью. Потом сделал знак своим помощникам и они принялись оживлённо шептаться грудившись в кучку.
Офицер махнул рукой солдатам, и те с явным облегчениям вернулись к своей карточной игре. Сам же он, быстро свернул пергамент в трубочку и засунул себе за пояс. После чего скрестив руки на груди принялся наблюдать за караваном.

Эрик сохранил на лице выражение аристократической скуки даже при известии об эпидемии, хотя внутри него все перевернулось. Разумеется, и речи не могло быть о том, чтобы возвращаться с этой новостью. От него ждали, что он узнает все, и подробно... к тому же объявление карантина могло быть и очень хорошим прикрытием для деятельности герцога, которую он желал бы утаить от Его Княжеского Высочества. И все же одна только мысль о пропитанных заразой улицах Арборы заставляла его крепко сжимать руки, чтобы унять легкую дрожь.
Эрик в самом деле не боялся живых врагов, но эпидемия.. Здесь бессильны его ловкие руки и зоркие глаза. Он помнил мор, который прошел по Эгертусу в годы его детства. Помнил рассказ Ардмора Немо о жуткой эпидемии Багровой Смерти в Дарконе, которая едва не уничтожила все население королевства. Но
ехать вперед надо. Надо, потому что возвращаться нельзя.
Спешившись, Эрик подошел к офицеру.
"Приветствую, мейн херре", - он довольно небрежно кивнул. - "Давно ли началась эта беда? У меня, знаете ли, важные дела ко двору Его Светлости герцога, а в письмах, пришедших мне, ни слова об эпидемии."

Офицер криво улыбнулся и подкрутил ус. Видимо он тут изрядно скучал и был весьма рад неожиданному собеседнику. "Вот уже целый месяц я торчу тут, любезный херре. С самого первого дня как объявили эпидемию. И всё это время заворачиваю обратно караваны, почтовый кареты, гонцов и вестовых. Так что ничего удивительного что писем об эпидемии вы не получили. Ужасное доложу вам дело. Распространяется с ужасающей скоростью и поражает всех и вся. Рассказывают, что тот кто заразился испытывает боли в животе, а потом это переходит в длительный непрекращающийся понос. Есть, говорят, уже и смертельные случаи, из бедняг выливалось больше дерьма, чем они успевали съесть еды. Ужасная смерть, я бы лучше бросился на свой меч, ей Богу." - офицер тут же совершил охранный жест, призывающий заступничество Законника. - "Так, что коли не хотите запятнать свою честь во всех смыслах этого слова, мой вам совет - поворачивайте скорей обратно. А вот недельки через две, как нам обещают, это всё уляжется и тогда милости просим."

Эрик вспомнил, сколько перемерло людей в Эгертусе, а красочное описание офицера сделало воспоминания еще более живыми и яркими. И туда, в вонючее заразное логово, в которое превратился некогда преуспевающий по масштабам княжества город, надо было ехать...
Он обеспокоенно покачал головой.
"Действительно, ужасная беда свалилась на Арбору, не приведи Законник такому случиться еще где-нибудь. У вас очень ответственная служба, капитан", - командир десятка солдат на капитана никак не тянул, но "в сердце льстец всегда отыщет уголок". - "А что, случается, что оттуда", - он указал рукой на другую сторону реки, - "кто-то пытается выбраться?"

Офицер явно начинал питать симпатию к собеседнику и подкрутив ус ответил:
"Здесь у нас - нет. Очевидно слишком. Несознательные элементы пытаются найти брод или перебраться вплавь ниже по течению. Но на это у нас есть конные разъезды, которые патрулируют всю реку каждый день и ночь. Устают ребята конечно, но у них работа повеселее чем здесь будет. Хотя конечно от тракта
далеко всё равно не отойдёшь - коты набирают сейчас жир к зиме, на равнинах прямо скажем небезопасно. Так что делать нечего здесь пока мейне херре. Герцог очень занят, а все прочие наверное сидят сейчас над горшками и сточными канавами."

Описание системы охраны карантинной зоны Эрик запомнил - он еще не решил, как именно будет пробираться внутрь, и тем более - как выбираться обратно... если это вообще получится...
"А где сейчас резиденция Его светлости герцога, капитан?" - спросил он. - "Вероятно, не в самой Арборе, а в одном из замков?"
Пока Эрик задавал вопрос, ему в голову пришло одно соображение, не слишком понравившееся. Если карантинные стражи заворачивали обратно всех едущих в Поммель, то почему тогда руководство Шлангетюнга не имело сведений об эпидемии? Любой курьер вернулся бы и доложил о ситуации. Более того, _верноподданный_ герцог Чекив был бы обязан сообщить о таком экстраординарном событии князю, хотя бы как основание для того, чтобы снизить налог, который герцогство должно было выплатить в казну в этом году. Напрашивалось несколько возможных ответов, один хуже другого. Самой неприятной была версия, что Штангетюнгу предстоит чистка, и все эти события представляют собой комбинацию хитрых ходов, в которых некоему агенту Йоргенсену предстоит сыграть роль гуся, зажариваемого на Празднество
Восстановления. Пока что он твердо решил только одно - караван наверняка повернет назад, и надо будет отослать письмо "дядюшке", то есть Самому Рангольду Альрику. В самом худшем случае это будет подтверждение того, что Эрик Йоргенсен честно выполняет свой долг.

"Их Светлость руководят спасательными работами и карантином из замка Тайдстайн. Это миль двадцать к северу от Арборы, почти на самом берегу моря. Но не думаю что он сможет вас принять, он очень занят, да опять же риск этой заразы возрастает с каждым принятым гостем."
Пока Йоргенсен говорил с офицером караванщики закончили своё обсуждение и главный уже мялся теребя в руках концы верёвки стягивающей его рубище, видимо ожидая когда Эрик закончит разговор.
"Мейне херре, прошу прощения, но мы решили не ходить в Арбору." - промямлил караванщик.
"Умное решение" - поддержал его офицер: "Обычно все как услышат что эпидемия кидаются продавать лекарства втридорога. Ну да Законник всё видит".
"Вместо этого мы решили рискнуть дойти до дельты, а оттуда повернуть сразу на Слай Вар что в Хазлане, через лес. Поторгуем пока там, а когда назад пойдём милостью Законника и карантин закончится. Так что, мейне херре, прощения про сим. Тут наши пути разойдутся, ежели вам всё ещё надо в Арбору." - закончил свою речь караванщик и уставился себе под ноги.

"Безусловно, безусловно, капитан", - кивнул Эрик. - "Замок Тайдштайн - самое верное место для пребывания Его Светлости. В такие тяжелые дни, как никогда, должна быть крепка власть и тверд дух, да пребудет с нами воля Извечного Князя", - слова он сопроводил ритуальным жестом, изображающим знак Законника. Демонстративно недовольно покосился на выжидающего возможность вставить свое слово караванщика. Выслушал его планы и задумчиво покрутил ус.
"В Хазлан мне совершенно не по дороге. Так что наши пути в самом деле разойдутся, милейший", - такой маршрут каравана был для Эрика довольно неудачным - отпадала возможность переслать письмо, так как в любом из крупных городов Нова Ваасы торговцы оказались бы через очень длительное время. Хотя...
"Не найдется ли среди ваших людей человека, который взялся бы отвезти письмо моему дядюшке в Кантору? Я неплохо заплачу - пять шпор", - цена и в самом деле была неплохой, почти вдвое превышая обычную плату гонцу за доставку письма из Арборы в столицу.

Караванщик вежливо выслушал предложение Эрика, вновь потупил взор, изображая задумчивость, и вновь заговорил: "Мейне херре, я боюсь что не смогу оказаться вам полезен. Путь через лес опасен и труден, а нас и так мало. Буквально каждая лошадь на счету."

Эрик с презрительным видом, подобающим знатному человеку при виде трусости простолюдина, кивнул и в задумчивости похлопал перчатками по ладони.
"Ступайте, милейший, я вас более не держу", - бросил он караванщику и вернулся к беседе с офицером.
"Очень сложная ситуация, капитан. Вы понимаете, мой семейный долг не позволяет мне просто так взять и повернуть обратно..." - Эрик снова задумался, и теперь уже не притворно. Нет, о возвращении не могло быть и речи. Только вперед. Вперед...
Эрик глубоко вдохнул свежий воздух равнин, напоенный ароматами лесов, ветра и таким приятным для вассанина запахом лошадей. Кто знает, какой запах ему придется вдыхать через сутки... может быть, вонь тухлой мертвечины и тяжелый дым костров, на которых сжигают трупы. Он запнулся, прежде чем произнести решающие слова, а может быть, давая возможность командиру патруля вставить еще что-то...

Офицер кашлянул и встрял в разговор:
"Мейне херре, вы по всему видно человек благородный и уважаемый. И не гоже, если ваш дядюшка не получит от вас известие прежде чем вы отправитесь выполнять долг чести в провонявшую заразой Арбору. Шесть шпор вы сказали? Я уверен, что не далее как завтра к вечеру заверну кого-нибудь чтобы доставить ваше письмо адресату. Даю слово чести, -мейне херре может быть покоен."
Он улыбнулся в усы и жестам указал на шатёр:
"Желаете написать письмо в командном шатре?"

Предложение офицера было как нельзя кстати. Эрик усмехнулся про себя - его собеседник был непрочь использовать свое служебное положение, чтобы подзаработать.
"О, благодарю вас, капитан! В вашем лице я также имею честь говорить с человеком чести", - Эрик поклонился на принятый при дворе князя манер, сделав перед собой взмах шляпой. В свое время уроки этикета и хороших манер были для него едва ли не труднее всего, но вот ведь выучился мальчишка из трущоб, выучился играть роль потомственного аристократа...
На жест командира он тоже улыбнулся в усы - офицер определенно предпочитал вести денежные дела не на глазах солдат. Коня Эрик мог спокойно оставить без присмотра, хорошо обученный боевой скакун не подпустил бы к себе никого чужого. Потрепав Черного Ветра по холке, Йоргенсен привычно проверил на поясе кинжал и кошель, провел пальцем по перстню с печаткой (печать соответствовала "легенде" агента) и направился к шатру, прихватив с собой письменный прибор.

Шатёр офицера содержался в относительном порядке, хотя и было видно, что изрядно надоел своему обитателю. На одной из стен полога чернилами были нарисованы ряды палочек, каждые 7 из которых были зачёркнуты. Согласно этому импровизированному календарю "капитан" томился тут уже месяц.
Импровизированный стол из бочек был завален свитками пергамента и пустыми бутылками. Офицер поспешно сгрёб это всё в охапку и кинул на походный лежак.
"Вот, прошу вас, мейне херре! У нас тут условия походные, но что поделать, долг службы."
Он замер на пороге, пощупывая пояс обеими руками, одновременно и намереваясь оставить Эрика одного наедине с письмом, и ожидая понятно чего.

Окинув взглядом шатер, Эрик поставил на стол свой походный сундучок, потом снял с пояса кошель и достал большую серебяную монету в пять шпор и еще одну поменьше размером и достоинством.
"Еще раз благодарю вас за услугу, капитан", - сказал он, отдавая деньги.
Устроившись кое-как возле импровизированного стола, достав пергамент, перо и чернила, агент Йоргенсен начал составлять первое донесение. Разумеется, он не сомневался в том, что столь гостеприимный хозяин шатра не упустит возможности ознакомиться с текстом письма, по долгу службы или из любопытства - не имеет значения.

"Дорогой дядюшка!
Спешу вам сообщить, что половину дороги я проехал хорошо, слава Законнику, что погода стоит замечательная, и никаких разбойников, о которых вы меня заботливо предупреждали, мы не встретили. Караванщики хорошо знают свое дело, и я благодарен вам за совет отправиться именно с этим караваном. Однако на самой границе Поммеля у меня вышла небольшая заминка. Дело в том, что в городе Арбора стряслась моровая болезнь, и высокородный герцог Чекив в заботах о здоровье всех наших земель отдал приказ поставить карантинные посты и из герцогства никого не выпускать. Посему смею предположить, что это письмо может стать единственным на долгое время, ибо ни один гонец, даже из тех, что служат непосредственно Его Высочеству Князю, не могут покинуть пределов Поммеля. Но невзирая на эти препятствия, я все же преисполнен намерения продолжать дорогу, невзирая на препятствия, ибо так
повелевает мне Долг.
Да будет Законник милостив к вам и хранит вас на долгие годы.
Нижайший поклон и наилучшие пожелания тетушке и кузине.
С неизменным к вам почтением,
ваш любящий племянник
Эрик"

Просыпав пергамент мелким песком, чтобы чернила высохли, Эрик свернул письмо, вложив внутрь тонкую ниточку - обычная в шпионском ремесле мера предосторожности, позволяющая адресату узнать, вскрывалось ли сообщение, и запечатал его печаткой с кольца. Снаружи он написал адрес в Канторе, данный ему для отсылки донесений, и, покинув шатер, вручил письмо командиру заставы.

 Очень замечательно!

 Мрррр, спасибо :)

По мере дальнейших событий постараюсь продолжить выкладывать.

Ravenloft Forever!

 Мне тоже понравилось...

Равенлофт. "Позиция Власти". Часть первая: трактир "Вой в ночи".

Караван следующий в Арбору обычно не рисковал перемещаться ночью, и останавливался аккурат в районе дельты, на постоялом дворе "Вой в Ночи". Отсюда также можно было свернуть на Хазлан, но лишь самые отчаянные выбирали это полный опасностей маршрут. В любом случае путники ценили уют, который предоставляло это укреплённое заведение. Держала его пожилая чета выходцев из Мордента. Глава семейства Джон Этли, был некогда известным бардом, путешествовал по всему Ядру, но в конце концов женился и осел в Нова Ваасе, его жена Хелен была искусной травницей и кухаркой, что добавляло популярности постоялому двору. Своё же название он получил благодаря своре свирепых сторожевых собак ламордианской породы Мецгерхунде. Здоровенные зверюги любили повыть ночью, но слушались хозяина по щелчку пальцев. Равнинные коты соответственно держались от места обитания своры так далеко как только могли, да и разбойники предпочитали придерживаться той же линии поведения. Расценки же были не выше чем везде, да и старый Джон ещё радовал гостей игрой на лютне и бесконечными историями про приведений и демонов.

Солнце уже висело над горизонтом большим красным диском, когда поравнявшийся с передней частью каравана Эрик различил частокол ограждающий трактир и вьющийся в неподвижном домике дымок из трубы.
Постоялый двор был последним местом, до которого Эрик ехал с караваном. Дальше до Арборы предстоял самостоятельный путь. Равнины Поммеля никогда не были настолько опасным местом, как северная часть Нова Ваасы, но сейчас, когда значительная часть солдат герцога была отряжена в карантинные патрули, становилось весьма рискованно двигаться в одиночку. Тем не менее Эрик был готов к такому пути, и при острой необходимости поехал бы даже ночью, рассчитывая на быстрые ноги своего вороного. Но, разумеется, лучше было провести ночь под надежной крышей "Воя", а заодно и послушать новости, которыми трактирщик наверняка располагал.
Когда до открытой калитки постоялого двора осталось не более сотни футов, караванщик вдруг объявил привал. На вопросительный взгляд Эрика толстый торговец поспешил пояснить: "Не будем торопиться, мейне херре. Я сперва пошлю своего слугу, чтобы он разведал не слишком ли там много заразных. Если он даст сигнал что всё в порядке, то мы тоже здесь заночуем." После чего несколькими короткими окриками, он отрядил худого парнишку с ввалившимися от бессонницы глазами на разведку. Стоило тому приблизиться к калитке, как дружный лай нескольких лужёных собачьих лоток оповестил хозяев о приближении гостя. Впрочем лай стих столь же резко, как и начался. Уже спустя несколько минут парнишка вновь высунулся из ворот и призывно замахал руками.
Конь Эрика первым въехал на территорию постоялого двора. Здоровенные, поджарые собаки с длинными челюстями лежали на травке, и с интересом разглядывали нового посетителя. На крыльце стоял старый бард Этли, и почёсывал холку здоровенной суке с лоснящимся мехом и умными жёлтыми глазами. Собака нежно тёрлась мордой о его коленку. От намётанного взора агента не скрылся наконечник Копья Законника, прибитый над дверью, и здоровенный тесак висевший на боку у Джона. Хозяин постоялого двора поднял руку в приветственном жесте:
"День добрый, почтеннейший. Добро пожаловать в "Вой в ночи". Позвать кого-нибудь позаботится о вашем скакуне или предпочитаете сами?"
Такой вопрос не был бестактным. Некоторые благородные столь ревностно относились к своим верным лошадям, что не подпускали к ним
даже верных слуг.
Предусмотрительность торговца понравилась Эрику, он одобрительно кивнул и стал ждать, когда вернется "разведчик". Когда же выяснилось, что все в порядке, Йоргенсен первым тронул коня и, опережая фургоны, въехал во двор. На собачью свору он покосился с некоторым недоверием - псов Эрик не любил с детства, когда стаи бродячих собак в городе были конкурентами приютских детей в борьбе за кусок хлеба. Однако ламордийские псы были красивы, с их длинными мордами и элегантно изогнутыми хвостами.
Легко спрыгнув с коня, Эрик сделал ответный приветственный жест.
"Благодарю, почтенный Этли, я предпочел бы сам отвести коня", - Эрик как раз был из тех, кто не доверял своих лошадей попечению слуг, а Черный Ветер был его самым любимым конем за всю жизнь.
Пожилой бард махнул рукой в сторону конюшни. Это было одноэтажное здание с чердаком, где по всей видимости хранилось сено. Рядом располагалось несколько крытых повозок. Дверь в конюшню была открыта настежь, и изнутри доносилось приветливое ржание. Видимо стоявшие там кобылы почуяли Чёрного Ветра.
Стойла оказались узкими как и на многих постоялых дворах, желающих принять как можно больше постояльцев под одну крышу. Шесть лошадей, принадлежавших по всей видимости другим постояльцам, подняли головы от своих кормушек, чтобы посмотреть на вновь прибывшего. Также здесь был молодой грум, деловито выковыривавший сено, застрявшее между зубцами широких вил.
Ведя вороного под уздцы, Эрик прошел в конюшню. Он провел коня в свободное стойло, привязал и расседлал, обтер лоснящийся круп. Окинул взглядом стойла, несколько дольше изучал грума. Потом подозвал его к себе и протянул несколько медных подков.
"Это задаток, парень", - сказал он. - "Налей воды, принеси свежего сена, и хорошо смотри за конем - я отблагодарю как следует. Но не вздумай его выводить, это только я сам могу."
Глаза парнишки увлажнились и заполнились обожанием. Видимо такого с ним никогда не происходило.
"Да, мейне херре... как вам будет угодно, мейне херре" - поспешно залопотал он, быстро и ловко скрывая медяки в глубинах своей простецкой одежды, после чего опрометью кинулся выполнять указание.
Делать в конюшне было больше нечего и Эрик проследовал в гостевую залу постоялого двора, мимоходом прислушавшись как торговец разговаривает с хозяином.
-...вообще из Арборы уже неделю никого не было, так что эпидемия могла и правда наделать бед.
-Ладно, переночуем, а там поглядим.
Караван тем временем заводил возы под защиту стен, и распрягал лошадей.

Внутри "Вой вночи" был чистым и уютным ещё в большей степени чем снаружи. Просторный зал с камином, три столика и барная стойка, за которой приветливо улыбалась пожилая госпожа Этли.
"Милости прошу, мейне херре," - прозвучал её по-детски звонкий голос, что вызывало приятное недоумение. Перед хозяйкой стояла глиняная кружка, над которой вился густой дымок.
Один из столов был занят компанией местных торговцев, одетых проще чем благородные, но пояса, кошельки и ботинки не позволяли причислить их к сброду и проходимцам. Благородный господин в фиолетовом плаще, отороченным кошачьим мехом, уныло сидел за стойкой в компании двух кувшинов и кружки. Причём то, как сосредоточенно он в них вглядывался, позволяло предположить, что
сосуды давно опустели, также как и его кошелёк.
Вежливо, хотя и чуть небрежно, поклонившись госпоже Этли, Эрик окинул взглядом зал. Компания торговцев, вероятно, послужила бы хорошим источником информации, но Эрик решил оставить их напоследок. А сейчас он направился к столу господина в фиолетовом и, остановившись рядом, произнес:
"Добрый вечер, мейне херре. Позвольте к вам присоединиться и предложить вам выпить вина."
Человек тут же оторвался от созерцания дна пустой кружки и его глаза превратились в узкие щёлочки, он не то приглядывался, не то жмурился от удовольствия. Его лицо было немного бледноватым, но в целом весьма приятным и утончённо аристократичным. Усы торчали вверх туго закрученными стрелочками.
"Мейне Херре, это очень любезно, и я с радостью принимаю ваше предложение. Кстати, позвольте представится. Ивор, некогда меня звали Ивор "Плачу за всех", но с тех пор как я на мели меня зовут просто "Безымянный" Ивор". - благородный господин грустно усмехнулся.
Тем временем хозяйка подошла к ним с кувшином и дымящейся кружкой.
"Вот, любезный гость, испейте" - обратилась она к Эрику: "Это целебный отвар - он придаст вам сил и позволит противостоять заразе, что поразила Поммель".
Из кружки приятно пахло какими-то травами, а детский голосок Хелен Этли действовал успокаивающе.
"Отпейте!" - поддакнул Ивор: "На себе проверял - никакая зараза близко не подойдёт!"

"Эрик Триггаар, из Хайрегардов", - представился в ответ Эрик. - "Совершаю путешествие по семейным делам."
Взяв поданную хозяйкой кружку, он поблагодарил госпожу Этли и понюхал запах трав из кружки. Не то что бы он опасался отравы здесь и сейчас, но бдительность в его положении нельзя было ослаблять ни на секунду. Взяв кружку, он залпом выпил горячий напиток, поставил кружку на стол и вытер усы.
"О да, должно быть это в самом деле сильное средство", - слегка улыбнулся Эрик. - "Благодарю вас. Однако этот травяной вкус будет стоять у меня во рту до утра, если не перебить его чем-то более приятным. Будьте любезны, вина и легкой закуски господину Ивору и мне. Лучше всего красное борканское, если у вас есть."
Он прикоснулся к кошельку, показывая, что достаточно обеспечен для подобного заказа.

"Эх, херре Тригаард" - всплеснула руками хозяйка: "Красное борканское, уж лет десять как его привозили. Лучшее что могу предложить это ягодное из Тепеста. В этом году оно чудо как хорошо."
Дождавшись ответа Эрика, она удалилась на поиски вина и закуски. Ивор использовал этот момент, чтобы продолжить беседу:
"Значит дела семейные. А я застрял здесь из-за проклятого карантина. Сижу уже месяц. Смертная тоска доложу я вам, уже выучил
наизусть все байки старика Этли, и порвал все струны на его лютне, пытаясь научиться играть. А вы значит не боитесь эпидемии? Конечно травки Хелен чудо как хороши, но соваться в самый очаг заразы - это храбрость, граничащая с безрассудством."

Тем временем прибыла бутылка вина, две чистых кружки и лёгкая закуска - пироги с мясом и сыр.
Эрик без возражений согласился на вино из Тепеста. Когда Ивор заговорил, он задумчиво его выслушал, потом ответил:
"Конечно, опасаюсь заразы, да убережет нас Законник от такой беды. Но что делать, если долг требует ехать... Разумеется, когда дядюшка меня посылал, он и не ведал ни о какой болезни, но это не отменяет порученное мне дело", - Эрик вздохнул и налил доверху кружки из кувшина. - "Ваше здоровье!"
Ивор с готовностью схватился за кружку и осушил её залпом до дна.
"Аххх! Неплохо!" - выдохнул он: "Премного благодарен вам, мейне херре. Не каждый раз встретишь такого добродетельного слугу Законника! Да ниспошлет он Вам своё благословение и удачу в вашем поручении."
В голосе обладателя фиолетового поаща звучали нотки иронии, видимо он был гораздо менее набожен, чем любитель выпить.
"Так вот, мейне херре," - Ивор откусил пирог и проглотил почти не жуя, - "тоска тут совершеннейшая. Даже подраться не с кем. Не буду же я марать руки об эту низкорождённую шваль." - он кивнул на столик, занятый компанией купцов.
В этот момент в зал ввалился знакомый Эрику караванщику со своей ватагой, они с явным облегчением заняли оставшиеся столы и Хелен устремилась к ним с подносом, уставленным кружками с травяным отваром.
Терпко-сладковатый вкус ягодного вина был Эрику незнаком, он сперва отпил немного, но затем, чтобы не отставать от Ивора, выпил кружку полностью. Обычно он пил мало, стараясь всегда сохранить трезвую голову, но случалось, что при выполнении задания приходилось участвовать в пьяных кутежах. В сундучке Эрика, среди других снадобий, был и пузырек с настойкой красного мха из Хазлана, пакостнейшей на вкус, но великолепно снимавшей состояние опьянения - всего пять капель на стакан воды. Судя по тому, как пил Ивор, если бы Эрик взялся пить с ним на равных, без помощи этого пузырька было бы не обойтись.
Закусив сыром, Йоргенсен понимающе покивал на жалобы своего собеседника.
"Понимаю вас, очень тяжело благородному человеку одному, без достойного общества..."

"Я и говорю! В карты перекинуться не с кем? Кстати! Почтенный Эрик, я вас так буду называть если вы не против. Сыграем может партеечку-другую."
В его руках как по волшебству появилась колода крат - толстых, длинных, широких. Похожие колоды обычно использовали вистани.
"Я сам придумал эту игру. Она требует не только везения и азарта, но и мышления на несколько ходов вперёд. Весьма занимательно, доложу я вам! И правила совсем не сложные"

"Не шулер ли это, строящий из себя благородного", - подумал шпион. - "Впрочем, посмотрим. Отказываться не стоит, да и за игрой возможно удастся что-то узнать. А проиграть несколько монет я могу себе позволить."
Эрик кивнул:
"Да, конечно, называйте просто, мы с вами не на званом обеде у Его Светлости. Перекинуться в карты я не против, но если я могу вас просить немного обождать... Я, видите ли, путешествую без слуги, и мне надо присмотреть, чтобы мои вещи были в порядке. А после я вернусь, и вы объясните мне правила вашей игры."
"Вы чрезвычайно обяжете меня этим" - с готовностью согласился Ивор. - "Я пока допью это недурное ягодное вино с пирожками. А потом поднимусь в свою комнату, она крайняя в дальнем конце коридора - входите без стука."
Ивор проводил Эрика едва заметной улыбкой.
Тем временем в зале ужин шёл полным ходом и Джон Этли, уладив все дела во дворе, уже ожидал у стойки дальнейших распоряжений. Завидев, что Эрик поднялся, он вытер руки о фартук и предложил:
"Показать вам комнаты, любезнейший?"
"Да, буду вам благодарен, любезный Этли", - согласно кивнул Эрик. - "Я без слуг и путешествую налегке, так что вещей у меня немного."
Он подхватил сундучок и большую седельную сумку, в которой была запасная одежда, поправил портупею меча, кивнул Ивору и направился в предложенное ему помещение.