В этом году была плохая осень. Скользкие от гниющих листьев тротуары казались пораженными тяжелой болезнью; березы, еще не успевшие потерять крону, уныло качали тяжелыми бурыми гроздьями слипшихся веток. Желудей оказалось так много, что свиньи и нищие не успевали подбирать их, и гладкие коричневые окатыши предательски таились под слоем грязи, выжидая того несчастного, который поскользнется на них. В ремесленных кварталах туманный воздух пропитался прогорклым духом жареных каштанов, а шелуха хрустела под ногами как снег. Сырость гасила звуки, наполняя город невнятным бормотанием и шепотом; ночные завывания собак сливались с тоскливыми стонами ветра в трубах, а в светящихся проемах окон виднелись неподвижные черные силуэты котов. Затянувшееся ожидание зимы наводило тревогу.

В такое время преступления совершались чаще, но были какими-то поспешными, словно сама мысль о них была тошнотворной для злодеев. Гильдия воров по осени выплачивала городской казне гигантские штрафы за головы своих незадачливых коллег. Отдел Поиска вынужден был нанимать десятки волонтеров, чтобы успеть повсюду. Школяры с конца лета до первого снега отрабатывали практику среди поисковиков, и в их сердцах постепенно рождалась глухая неприязнь к этому гнусному времени года.

В комнате свидетелей в тот день дежурили двое, малышка Месма и Девгор. Был еще третий член команды, но его вряд ли можно было причислить к дежурным, потому что Задира был обычным каргодом - крошечной рыжей шестирукой обезьянкой. Таких выращивали ученики друидов в Школе Искусств, и поскольку Месма

была будущим лесным дозорным, она выбрала в воспитанники каргода. Все дозорные имели одного-двух зверьков на воспитании, и потом, если повезет, питомцы помогали лесникам в работе. Задира был пока еще шаловливым подростком, но порой Месме удавалось убедить его сделать что-нибудь полезное, например, принести чаю.

Девгор же учился на художника и весьма преуспел в жанре портрета (в чем теперь неоднократно прилюдно раскаивался). Поэтому при распределении работ на практике его отправили в Отдел Поиска рисовать лица преступников по словесным описаниям свидетелей. Поутру, когда руки Девгора слегка дрожали, и карандаш то и дело падал из непослушных пальцев, он щедро применял магию образов, то-есть, если честно, заставлял свидетелей самих мучиться и вспоминать лицо, которое тут же возникало перед ними в мутном волшебном облаке. Десять-пятнадцать таких облачков с запечатленными в них гнусными рожами болтались в углу комнаты до тех пор, пока художник не приходил в себя настолько, чтобы зарисовать преступников на бумаге. Школяры постарше уже умели сажать сам магический образ на чистый лист или холст, но такое изображение все равно было недолговечным, и если дело затягивалось на пару месяцев, то портрет мог попросту испариться раньше, чем будет пойман первый подозреваемый.

Девгор пока еще не был настолько ленив и, рано или поздно, всю работу выполнял с должным тщанием.

Школяры сидели прямо на столе, играли в кости и жевали скудный завтрак, а Задира мирно дремал на шкафе. Чья-то тень проскользнула за окном, на миг заслонив и без того мутный свет.

- О, еще кого-то принесла нелегкая,- проворчала Месма.- Готовь мелки.

- "Мелки"! Сколько раз повторять, что это пастель!- Девгор спрятал недоеденный бутерброд в ящик стола, чтобы не стащил Задира, и открыл коробку.- Слушай, твой каргод когда-нибудь перестанет воровать мои вещи? Где сепия и кобальты?!

Месма немедленно направилась к шкафу, стащила оттуда сонную, но возмущенную обезьянку и пристально осмотрела ее шесть лап и мордочку.

- Боюсь, твои мелки...

Дверь распахнулась, и в комнату вошла мускулистая женщина солидных объемов, напрочь лишенная талии. Над уголками ее губ темнели небольшие усики. А наметанный глаз Девгора уловил синие линии татуировки, мелькавшие при движении из-за ворота рубахи. Женщина неожиданно робко улыбнулась:

- Ребятишки, а я к вам. Мы тут утопленницу выловили, так надо бы ее опознать и забрать.

- Ба, а при чем тут мы?- удивилась Месма.- Вам надо было идти в городской морг, там дежурный некромант быстро выведает о вашей покойнице всю подноготную. Здесь Отдел Поиска, а вы уже нашли, так что не по адресу.

- Были мы уже в морге,- обиделась женщина.- Не впервой, стало быть. Почитай, каждый пятый раз, как поднимаем якорь в этой гавани, кого-нибудь да зацепишь со дна. Там утопленников с последней войны еще не один десяток. А девушка - та другое дело. Она совсем свеженькая, точно не воды нахлебалась, а во сне померла. И... В общем, она сейчас в морге, там, кстати, ваш брат-школяр сейчас дежурит. Они послал меня сюда, чтобы покойницу, стало быть, нарисовать, а портрет ее потом по всему городу развесить, чтобы ее узнал кто-нибудь.

- Вот сукин сын!- ругнулся Девгор.- Это Шакир, он знает, что я терпеть не могу рисовать мертвецов, вот и прикалывается, семь колов ему в глотку.

- А идти-то придется,- кивнула его напарница,- дежурный некромант имеет право вызвать бригаду поисковиков. Может, подождем, когда начальство вернется?

- Да ладно, я постараюсь управиться побыстрее. Ты одна справишься?

- С каргодом, что ли?- усмехнулась Месма.- Уж конечно.

Женщина тем временем переминалась с ноги на ногу, не зная, провожать ли ей художника или остаться здесь. Девушка поспешила ей на помощь:

- Прошу вас, дама, надо составить отчет о находке тела. Это не займет много времени.

Девгор криво улыбнулся, покидая комнату: заполнение казенных бумаг всегда отнимало у нормального человека столько сил, что казалось изобретением какого-то особо изощренного вампира. Чем дольше очевидец сражался с бланками и отчетами, тем быстрее воспоминания улетучивались из его головы, и тем больше времени уходило на сочинение очередного протокола.

Городской морг находился неподалеку от гавани, и потому ледяные осенние ветра, завывавшие во всех отверстиях его стен, вели непрерывный спор с грохотом волн, сотни лет покушавшихся на причалы Мелварпа. Как и большинство домов, морг был построен эльфийскими зодчими с их специфическим представлением о жизни и смерти. Девгор принадлежал к числу тех художников, которые категорически возражают против излишества философии в искусстве, и потому при виде городского морга вместо приличествующих случаю чувств в нем всегда рождалось глумливое возмущение. Особенно раздражала его лестница из розового мрамора, украшенная резным орнаментом из стилизованных веток омелы и ели.

- Елка должна быть зеленой,- в который раз пробормотал школяр, поднимаясь по блестящим ступеням.- Дальтоники несчастные! Тьфу!

На втором этаже находились комнаты дежурных лекарей и некромантов. Тут царили тишина и полумрак, что говорило об отсутствии хозяев. Видимо, все дежурные были в подвалах, занимаясь своей печальной работой. Идти туда в одиночку Девгору не хотелось, и он на всякий случай покричал в темноту коридора:

- Шакир! Эй, Шакир, пес тебя задери!

- Тут я!- гулко отозвался замогильный голос из глубин здания.- Проходите, проходите, четвертый поворот налево.

Художник пошел в указанном направлении, честно отсчитывая темные провалы поворотов. Когда до четвертого оставалось не более двух шагов, чья-то ледяная рука легла на шею Девгора и чей-то знакомый бас гаркнул:

- Буу!

Только нечеловеческая выдержка и постоянная закалка студенческими выходками позволила Девгору устоять на ногах. Судорожно пытаясь восстановить ровное дыхание, он обернулся.

Румяный толстяк Шакир в мокрых кожаных перчатках и черном фартуке (тоже кожаном), в казенной черной робе с капюшоном почти сливался с темнотой, из которой и выскользнул, чтобы вволю поиздеваться над школьным приятелем. Глаза некроманта сияли горящими угольками.

- Сукин сын!- выдохнул Девгор.- Зачем же мокрыми перчатками хватать за шею?! Так и радикулит недолго подхватить на ваших сквозняках.

- Ой-ой, какие мы нежные! Признайся, перетрусил ведь? А мокрая кожа кажется гораздо холоднее сухой. Это я сам придумал.

- Что тебе действительно хорошо удалось, так это глаза,- фыркнул Девгор, уже окончательно пришедший в себя.- Светятся как у эльфа.

- А это и есть глаза эльфа,- радостно сказал Шакир, но, заметив кривую усмешку художника, махнул рукой.- Ладно, шучу.

Подсветил зрачки волшебным огоньком номер десять, точечно на каждый глаз. Попробуй как-нибудь на досуге, классная штука!

- Ладно. Только я тут по делу. Ты зачем тетку с утопленницей погнал к поисковикам?

Шакир задумался, потом хлопнул себя по лбу:

- А, ну да, красотка из гавани!

- Кто красотка? Эта старая бочка-капитанша?

- Да нет, утопленница. Пойдем, покажу, редкая прелесть!

- Да ты, никак, стал тут извращенцем,- посочувствовал Девгор, спускаясь за некромантом по витой лестнице.- Не замечал прежде за тобой любви к покойницам.

- И дальше не заметишь. У нас целибат до седьмой ступени мастерства,- отозвался толстяк.- Так что никаких нежных чувств, кроме сухой констатации фактов. А они говорят сами за себя: погибшая была изумительно хороша собой. И более того... Ну ладно, сам увидишь. В ней очень много странного.

Он стащил перчатку с левой руки и прикоснулся к крупному синему камню над ручкой двери. Мигнул огонек в знак того, что магический замок открыт, и два школяра вошли в лабораторию.

На столе посреди комнаты, накрытая хрустальным куполом, лежала девушка в длинной белой рубахе. Ее волосы были неровно обрезаны почти под корень, и тем не менее это не портило почти совершенной красоты незнакомки. На лице утопленницы не было ни малейших следом разложения, будто она всего лишь забылась тяжелым неприятным сном. Слегка тревожное выражение лишь усиливало иллюзию жизни. Художник обошел стол кругом, невольно прикидывая, под каким ракурсом лучше начать рисунок, потом улыбнулся Шакиру:

- Это хорошо, что вы ее переодели. Так она меньше похожа на покойницу.

- Мы?- фыркнул некромант.- Вот в этом-то и заключается первая странность, приятель. Смотри!

Он поднял купол и взял со столика-каталки скальпель.

Быстрым движением некромант распорол рубаху от ворота до талии, однако когда он поднял лезвие, ткань уже вновь была цела.

Девгор молча хлопал глазами. С видом заправского фокусника Шакир продемонстрировал художнику бутылочку чернил и плеснул мутной жидкостью на лицо и одежду девушки. Чернила стекли на столешницу с такой легкостью, словно утопленница была сделана из воска. Девгор немедленно протянул руку и пощупал ухо мертвой красавицы, чтобы убедиться, что не стал жертвой очередного розыгрыша. Девушка была самой настоящей.

- Действительно, странно,- согласился Девгор.

- И это тоже еще не все. Мои попытки с помощью чар узнать ее прошлое натолкнулись на мощный барьер. Иногда я даже... Короче, я подозреваю, что эта дама - не совсем покойница. Неумершая.

- Подожди полуночи, может, она проснется?

- Ага, а если она активируется только в равноденствие или парад планет?- возразил некромант.- Или, что еще хуже, только тогда, когда сама того пожелает. Так можно всю жизнь прождать.

- Ну, тогда запри ее в Особой Кладовой и вызови своего декана - уж он-то магистр и наверняка разберется лучше, чем мы.

- Наверное, я так и сделаю,- кивнул Шакир.- Но, знаешь такая штука попадается раз в жизни, а декан тотчас наложит на мою красотку лапу и даже имени моего в докладе не упомянет. Вот я и решил вызвать тебя, чтобы ты нарисовал ее. Так, на память.

Девгор почесал голову и вздохнул. С одной стороны, очень хотелось послать наглого школяра куда подальше, а с другой девушка действительно была необыкновенной, и настоящий художник был просто обязан запечатлеть такую красоту.

- Ладно, я сделаю пару набросков,- согласился он, наконец.- Только принеси мне горячего чаю или чего покрепче, а то я продрог до костей в вашем могильнике.

Довольный Шакир немедленно убежал, а Девгор остался один на один с утопленницей. Разложив на столе бумагу, уголь и пастель, художник сел на низенький табурет и склонил голову набок, чтобы рассмотреть лицо девушки под другим углом. Потом снова встал и передвинул лампы, после чего, неудовлетворенный результатом, создал заклинанием маленький светящийся шар. Тут подоспел Шакир с большой кружкой какого-то горячего зелья. Он попытался было пристроитьсяв уголке на стуле, но художник безжалостно выгнал некроманта, чтобы не мешал работать. Прихлебывая обжигающее пойло, Девгор приступил к рисунку.

Сначала он сделал угольный набросок всей фигуры, в который раз вздыхая о том, что эти идеальные пропорции скоро обратятся в прах, потом отложил лист и задумался. Длинные пушистые ресницы красавицы поблескивали золотом в свете огней. Бледные губы отражали розоватое сияние шара.

- Краски,- пробормотал Девгор.- Нужны краски.

Он бросился к своей суме, перетряхнул ее и выудил замусоленный деревянный пенал с темперой. Краски были уже растерты и готовы к употреблению, концы кисточек тщательно обернуты в тонкий пергамент, а палитра - идеально выскоблена. Поплевав на мастихин, Девгор забормотал заклинания, которые должны были сохранить яркость красок на долгие годы, и принялся за работу.

Сказать, что он увлекся - значит, ничего не сказать. На Девгора напало вдохновение, и он превратился в настоящего фанатика. Три, четыре, пять часов пролетели как одна минута, а художник все продолжал писать портрет незнакомки. Несколько испорченных картонок уже валялись в разных углах лаборатории, и под конец, не найдя ничего подходящего, школяр выломал тонкую доску из шкафчика с бальзамами и эликсирами и начал портрет заново. На сей раз Девгор представил себе девушку сидящей возле камина, улыбающейся, веки полуопущены, легкая слеза катится по щеке, то ли от яркого света, то ли по другой, тайной причине. Чудесные длинные волосы цвета старого золота уложены тонкими крутыми локонами, на лбу мерцает диадема в виде венка из лотосов, а на груди - бирюзовый амулет. Губы незнакомки розовые... красные... алые... пурпурные, точно она только что целовала чьи-то кровавые раны. На шее... тонкий узор татуировки, охватывающий затылок и исчезающий за воротомбелого платья. Красная родинка на ключице... нет, капля крови, крошечная как муравей. И, наконец, глаза.

Тут Девгор очнулся. Он не видел глаз незнакомки, и дажебогатое воображение художника не могло ему подсказать, на что они похожи. Пошатываясь на затекших ногах, школяр приблизился к столу и протянул руку к голове покойницы. Когда он приподнял девушку за плечи, мелькнула удивленная мысль: а где же татуировка, которую Девгор так ясно себе представил? Потом художниксклонился к девушка и осторожно приоткрыл ей веки.

Большего разочарования он не испытывал лет пять. Весь во власти вдохновения, он ожидал чего-нибудь этакого, вроде взгляда горгоны или пунцовых зрачков дремлющего вампира. Вместо этого он увидел сизо-белые глазные яблоки и полное отсутствие радужки. В целом зрелище напоминало глаза вареной рыбы.

- Вот пес,- ругнулся Девгор.- Похоже, это единственная часть тела, которая стала разлагаться. Какая гадость!

Он вернулся к столу, но вдохновение уже ушло. Девгор сидел, тупо глядя на свое творение, и скоблил палитру, пока не пришел Шакир. Увидев набросанные по всей комнате рисунки, некромант тихо взвизгнул и начал их собирать, браня всех на свете художников за неаккуратность. Хотя качеством картинок осталсявполне доволен.

- А эту я заберу,- предупредил Девгор, указывая на доску.- Я на нее столько времени убил, что обидно будет не закончить. Вот найду подходящие глаза и допишу портрет - тогда стипендия мне обеспечена.

- Бери-бери,- пробормотал Шакир, разглядывая картину.- Знаешь, она у тебя получилась... жутковато. Вот эти, нераскрашенные рисунки, они получше будут.

- А пошел ты!- мгновенно обиделся художник, собрал краски и кисти и двинулся прочь, громко хлопнув дверью. Портрет он нес за уголок, чтобы не размазать все еще не просохшие краски.

В голове Девгора уже крутились назойливые мысли о том, где найти натурщицу с нужными глазами. Какие именно глаза должны быть у красавицы с картины, художник еще не решил, и это больше всего его мучило.

Когда он вошел во двор дома Поисковиков, его поразило обилие народа. И все ломились в приемную. С трудом протиснувшись в двери, отпихивая при этом задом наседавшую толпу, чтобы кто-нибудь не вляпался в краску, Девгор посмотрел вокруг и тяжело вздохнул.

- Вот именно, сукин сын!- рявкнула Месма.- Мы полдня тебя ждем! Я что, должна тут одна всю работу выполнять?

- Это хорошо, что ты приспособила мартышку,- вместо ответа сказал Девгор. Каргод сидел на столе и, свесив язык от усердия, в четыре руки заполнял протоколы.- Он хоть грамотно пишет?

- Да уж получше некоторых. А это что ты приволок?

Девгор с гордостью развернул доску, демонстрируя свое творчество. Девушка мрачно уставилась на картину, собралась было сказать какую-то колкость, но почему-то промолчала. Двое потерпевших, которые, перебивая друг друга, объясняли каргоду суть своих дел, тоже замолчали, глядя на портрет. Обезьянка ужасно удивилась наступившей тишине и обернулась.

Ее тонкий пронзительный визг заставил всех присутствующих подпрыгнуть на месте, а в толпе ожидающих вызвал легкую панику. В мгновение ока Задира влетел под потолок и застыл там на краешке карниза для штор, словно маленькая перепуганная горгулья. Месма стукнула кулаком по столу:

- Добился? Твоими рисунками всех зверей до смерти доведешь!

- А я не для зверей рисую!- огрызнулся Девгор.

- Похожа на Безумную Фью,- заметил один из посетителей.- В смысле, эта девица с картинки. Только у Фью отродясь такого шикарного платья не было.

Школяры переглянулись. Месма отреагировала первой:

- И давно вы видели ее в последний раз?

- Кого?- не понял человек.

- Безумную Фью.

- Да вот как сюда шел, так она меня пыталась за ноги хватать,- отмахнулся он.- Все вопила как резаная: "Не ходи туда! Пропадешь!" Ну ведь дошел?

- Значит, не она,- вздохнул Девгор.- Но, во всяком случае, надо будет глянуть на эту девушку - мало ли, вдруг она то, что мне надо?

- О, теперь ты у нас интересуешься юродивыми?- зло засмеялась Месма.- А как же Тамилла? Побоку?

- Займись делом!- обиделся художник и отвернулся к ожидавшему его купцу.- Значит, вас ограбили?

- Нет, я застукал одного сукина сына у своей жены,- признался тот.- Теперича ты мне его нарисуй, а я его морду сволочную отнесу знакомой ведьме, чтобы та ему все на свете поотсушивала.

Когда, наконец, прибыла бригада поисковиков, и часть толпы перешла по другим кабинетам, а Месма и Девгор, наконец, разобрались со своими посетителями, густой вечер накрыл город.

Девушка погладила отчаянно зевающего Задиру и посмотрела на напарника:

- Ну что, пойдем в Школу или переночуем в дежурке?

- Тащиться через весь город?- надулся Девгор.- Лениво. У тебя одеяло есть?

- Даже два.

- Ну тогда нет проблем. Блохи друидов не едят. А если твою шестирукую тварь сожрут клопы, я им только спасибо скажу - не будет больше таскать мои краски.

Друидка щелкнула художника по носу в знак того, что ничуть не обиделась, и пошла в дежурку устраивать ложе. Девгор же остался в комнате один.

Он вытащил из-за шкафа портрет утопленницы и долго вглядывался в уже знакомые черты. Темпера высохла, но не утратила блеска, и теперь еще разительней бросалась в глаза незавершенность картины.

- Ну ладно, где там бродит эта Безумная Фью?- сказал Девгор сам себе.- Пошли ее искать. Я спать не смогу, пока не закончу портрет.

Нищие и блаженные собирались обычно на храмовых площадях, которых в Мелварпе было предостаточно; однако многие, особенно новички, часто переходили с места на место в поисках более доходного уголка. Так что наверняка кто-нибудь да знал юродивую по прозвищу Безумная Фью. С этими мыслями художник и направился к ближайшему храму, которым оказался Дом Знаний, святилище богини мудрости Сигюн. Безжалостно растолкав одного из сонных побирушек, которые уже сгрудились у храмовой ограды, перетряхивая драные одеяла и расстилая гнилые циновки, Девгор спросил, где ему найти девицу с таким редким именем.

- Хм, она не дура,- пробурчал нищий,- спит в самом храме. Нас-то внутрь не пущают, боятся, что стибрим чего-нибудь.

Ворота уже закрыли до утра, но это не остановило художника, впавшего в азарт поиска. Он легко перемахнул через забор и побежал к Дому Знаний. Два младших клирика перехватили его на самом пороге.

- Какого пса ты тут бегаешь, парень?- рявкнул один.- Что, не понятно: мы закрыты! Приходи завтра.

- Мне срочно, крайне срочно нужна девушка по имени Фью!- заорал Девгор, рассчитывая, что его вопли долетят до глубин храма и заставят нищенку хотя бы из любопытства выглянуть наружу.

- Тише ты!- испугался другой жрец.- Премудрого разбудишь, тогда нам всем достанется.

- Да уж, Премудрый об эту пору туго соображает,- согласился первый. Потом еще раз с подозрением оглядел художника.- Погоди, да ты никак школяр?!

- Так точно, послали в город на практику в Поисковый отдел. Я портретист.

Клирики развеселились. Первый пожал руку Девгору:

- А мы три месяца как выпустились. Вот теперь отрабатываем свои два года, прежде чем Наимудрейшие решат, в какой храм нас отправить. Поэтому, знаешь ли, особенно не хочется с самого начала портить отношения с начальством. Давай пройдем потихоньку в Дом и поищем твою даму.

- Что, там так много нищих?- удивился Девгор.

- Нет, внутри ночуют только блаженные и прорицатели,- отмахнулся второй клирик,- но мужиков среди них всего шесть. Да ладно, сам увидишь.

Те, кому повезло спать под крышей в эту мерзкую погоду, мирно лежали рядками в молельном зале вдоль стен. Ровный свет магических синих огней в сочетании с тонкими разводами грязи на лицах превращал живых людей в лазуритовые изваяния. Лишь изредка чей-нибудь всхрап или тяжкий вздох разрушал иллюзию. Троица бодрствующих скользила над спящими, вглядываясь в безмятежные лица. Внезапно Девгор замер, указывая пальцем на невысокую девушку:

- Она! Точно она, похожа как родная сестра!

- Разбудить?- поинтересовался клирик.

- Если получится.

Жрецы опустились на корточки подле нищенки и принялись что-то нашептывать ей в оба уха. Недовольная сонная Фью медленно села, выдергивая длинные пряди своих волос из-под спящих соседей, и только после этого открыла глаза. В синем свете Девгор никак не мог разглядеть их.

- Чего надо?- прозевала девушка.

- Фью, дорогая, удели мне два часа! Я быстренько допишу с тебя один портрет и заплачу за это десять серебряных.

- Ого!- нищенка оживилась и подвинулась ближе, но роскошные ее волосы упали на лицо, и художнику опять не удалось рассмотреть глаза.- Десять монет? За такие деньги я вся твоя, делай чего хочешь.

- Отлично!- Тут Девгор на секунду задумался, где удобнее ночью работать, но ничего, кроме конторы Поисковиков, придумать не смог.- Ты не боишься городской стражи?

- С чего бы?

- Ну, мало ли... Всякое бывает. Тогда пойдем в Отдел Поиска, там есть свободная комнатка, а потом я устрою тебя спать в дежурке.

Фью равнодушно пожала плечами. Они шлепали по лужам, морщась и втягивая головы в плечи под ударами промозглого холодного ночного ветра, и редкие огни уличных фонарей не давали Девгору разглядеть свою спутницу.

Иной раз ему казалось, что он ошибся, что девушка вовсе не похожа на ту, мертвую; а иногда сходство казалось ему уникальным, невероятным по своей близости - и не сходство с утопленницей, но с красавицей, нарисованной им в минуты вдохновения.

Эти разногласия бесили школяра, но тут уж он ничего не мог поделать. Оставалось только ждать. В дежурке было тихо и тепло, только сонное сопение нескольких человек напоминало о том, что комната не пуста. На секунду Девгор засомневался, стоит ли сегодня рисовать и не лучше ли завалиться на мягкий тюфяк и предаться сладким грезам...

но тут Фью дернула его за рукав:

- Слушай, хотел работать - так давай, я еще сегодня собиралась вздремнуть.

И, преодолев свое малодушие, Девгор вместе со своей натурщицей вернулся в контору. Засветив волшебный шар, он разложил краски, развернул доску с портретом, нацедил воды из кувшина и наконец-то взглянул в лицо девушки. У нее были разноцветные глаза: один карий, другой бледно-голубой.

- Какой богатый выбор!- пробормотал художник.- А это что?

Он подошел к Фью и потер мокрым пальцем ее шею. Под толстым слоем грязи явственно проступили тонкие узоры татуировки.

- Давай-ка, умойся!- скомандовал он.- Вот тебе мыло и вода, ототри лицо и шею до их исконного цвета.

Фью скептически поджала губы, но жадность одолела в ней брезгливость, и девушка (быть может, впервые за свою жизнь) принялась намыливать ладони. Художник, изнывая от нетерпения, приплясывал на месте, потом бросился к нищенке и сам стал отмывать ее. Фью тоненько заверещала, отбиваясь - впрочем, не очень активно.

В ответ на ее повизгивания из-за дверей раздался дребезжащий крик Задиры. Обезьянка услышала родственные звуки и прибежала поучаствовать в скандале.

- О черт, он сейчас всех перебудит!- простонал Девгор, пинком открывая дверь.

Задира влетел в комнату, возбужденный и злой спросонья, а за ним на пороге появилась взлохмаченная, завернутая в одеяло фигура друидки.

- Что это за концерт среди ночи?- рявкнула она.- Что за фокусы? Ты собрался утопить эту девицу в нашем казенном тазу?

- Напротив, я стараюсь придать ей более пристойный вид путем отдирания от ее мордочки многослойной грязищи,- огрызнулся в ответ Девгор.- Если можешь предложить что-нибудь получше - действуй, только она нужна мне чистой, хотя бы сверху.

- Ты мне всю кожу содрал, дурак!- пробулькала Фью, брызгая на художника мутной водой.

Сердитая Месма отпихнула приятеля от таза и помогла нищенке завершить умывание. Когда мокрые чистые волосы Фью были убраны под полотенце, оказало, что у девушки красивая длинная шея. Ее изящная татуировка изображала метаморфозы гусениц и бабочек на ветвях мирового древа, корни которого заплетались в узор на позвоночнике и терялись под коркой неотмытой грязи, а ветви уходили в глубину прически.

- Красивая картинка,- сказала Месма, любуясь искусной работой.- Кто тебе это накалывал?

- Это - что?- не поняла нищенка.

- Татуировку,- указала друидка.- Узор похож на тот, что делают посвященным в Лесном Братстве, но сделан гораздо тоньше и четче.

- Какая татуировка?- еще больше удивилась Фью.- Отродясь у меня не было никаких картинок. Наверное, какой-нибудь гад ночью нарисовал, пока я спала.

Она завертелась, пытаясь заглянуть себе за плечо, но ничего не увидела. Месма сунула юродивой зеркальце, и Фью как завороженная уставилась на свое лицо.

- А я ничего, миленькая,- сказала она, наконец.- Только чегой-то с левым глазом... это ведь левый глаз, который синий?

- Правый,- устало отозвался Девгор.- Сядь на стул и не вертись, я должен закончить этот проклятый портрет.

- Нет, но что с глазом-то?!- продолжала возмущаться Фью.- Последний раз мне его подбили... дайте, боги, памяти... с месяц назад, так он нормальный был, коричневый.

- Карий,- поправила Месма.- Может, это развивается какое-нибудь необычное бельмо? Дай-ка я погляжу...

- Девушки!- Девгор решительно растащил их.- Сначала разберемся с моей проблемой, а потом займемся вашими, идет?

- Десять монет,- пробормотала Фью,- да, да, сначала денежки.

Она уселась на стул как королева на трон и замерла, чуть склонив голову - как раз в той позе, что была на портрете.

Девгор с облегчением вздохнул, обмакнул кисть в раствор, потянулся к палитре и... замер от злости: Задира за это время успел слизать половину красок.

- Ты что, мартышка, хочешь, чтобы я вечно писал эту картину?- взвился художник и запустил в каргода фляжкой с льняным маслом.- Проклятая тварь! Так вот назло тебе закончу, назло, напишу тем, что осталось!

Испуганная друидка бросилась ловить визжащего каргода, в коридоре послышались шаги и грозное бормотание разбуженных поисковиков, а Фью, честно отрабатывая десять монет, даже не шелохнулась. Правда, Девгор уже не стал на нее смотреть, а в несколько резких мазков завершил портрет и сел на стол, устало и сердито глядя на свое творение. Карие глаза отлично вписались в колорит картины, но никакого морального удовлетворения

Девгору не принесли.

- Отвратительно,- подытожил он.- Самый бесполезный сеанс за последние два месяца.

Он щелкнул пальцами, гася магический шарик, и все на несколько мгновений ослепли от неожиданно наступившей темноты.

Потом дверь распахнулась, впустив поток золотистых лучей из коридора, и черные силуэты поисковиков замаячили на пороге.

- Это у вас тут шумели?- прорычал кто-то из них.

- Я этой зверюге утром голову откручу,- пообещал другой.- Развели тут виварий!

- Что за девки посторонние?- заинтересовался третий.- Школяры, одно слово! На рабочем месте бордель устроить!

Зажегся свет, и стало видно, как густо покраснела Месма. Уныние же Девгора было так велико, что даже насмешки поисковиков его не тронули. Вместо ответа от вытащил мастихин и начал скрести палитру. Фью все так же сидела, гордо подняв голову.

- Можешь расслабиться,- бросил Девгор через плечо.- Я сегодня больше не рисую.

Ноль эмоций. Месма подошла к девушке и осторожно дотронулась до ее плеча, косясь на ухмыляющихся мужиков в дверях:

- Дорогуша, пора двигать отсюда...

Потом друидка вскрикнула, отпрыгивая в сторону, а Фью безжизненно рухнула со стула. Глаза ее были широко раскрыты, и оба стали молочно-белыми. Девгор и трое поисковиков окружили нищенку, пытаясь привести ее в чувство, но Фью была окончательно и бесповоротно мертва.

- Что за бесовщина?- вдруг выдавил Девгор, тыча пальцем в твердую как камень шею девушки. Никаких следов татуировки не было.- Где рисунок?

Поисковики с недоумением воззрелись на школяра, и тот стал сбивчиво объяснять, зачем он привел сюда Фью, зачем ее отмыли и какие потрясающие рисунки на ней обнаружили. Старший из присутствовавших побежал за два квартала в казармы городской стражи за патрульными чародеями, Месма по всем этажам искала дежурного клирика, который, по всей вероятности, нашел себе укромный уголок, чтобы вздремнуть, а трое мужчин остались караулитьтело. Изредка то один, то другой поисковик с ненавистью поглядывал на портрет красавицы, все еще стоявший на столе, и Девгор чувствовал, как обида переполняет его. В конце концов, картина была вовсе не плоха.

Сначала появились чародеи, эльф и полукровка. Они деловито принялись чертить вокруг тела и по всей комнате рунические знаки, бодро распевали заклинания и крутили намагниченные стрелки в поисках утечки энергии. Комната стала мягко светиться - где-то ярче, где-то тусклее, потому что за последние сутки магией здесь пользовались постоянно (ну, чернила на протоколе подсушить, подозреваемого допросить, чаю подогреть). Тело Фью на этом фоне казалось просто темным пятном, зато портрет переливался как радуга. Чародеи заинтересовались живописью Девгора и принялись что-то бурно обсуждать на своем птичьем языке, потом призвали молодого человека и потребовали детально описать весь процесс работы над картиной. Пока Девгор, морщась, вспоминал, как он готовил краски и из какого дерева жег уголь, вернулись Месма и клирик. Старичок Терузин мирно взирал на гостей сквозь узкие щелки между заплывшими веками и только тяжко вздохнул, увидев мертвую девушку. Он чинно опустился подле нее на колени и начал молиться. Под действием заклинаний магов его слова превращались в светящиеся облачка и сгущались над покойницей легким маревом.

Тем временем чародеи пришли к выводу, что ничего определенного сказать не могут и никаких сверхсильных проявлений магии не обнаружили. Они наскоро составили протокол, который подписал дежурный, и уже собрались покинуть комнату, как вдруг зоркие глаза эльфа уловили яркое пятнышко. Он немедленно протянул руку и ухватил пальцы Месмы:

- А это что такое?

На мизинце друидки блестела клякса. Девушка недоуменно уставилась на пятно, попыталась было стереть его другой рукой, но маг остановил ее. Оба чародея склонились над пальцами Месмы как нумизматы над редкой монетой, только что не облизываясь, и их поведение страшно не понравилось маленькому каргоду. Обезьянка, о которой все забыли во время суматохи, вспрыгнула на плечо своей опекунше и яростно завопила на чужаков. Клирик подскочил на месте, сбившись с молитвы. Маги шарахнулись в разные стороны, роняя стулья. Девгор сел на стол, опрокинув портрет. Весь народ, который в тот момент был в комнате, уставился на Задиру, с трудом переводя дыхание от испуга, а довольный произведенным эффектом каргод довольно потиралдве пары рук.

- Вот что,- сказал, наконец, эльф.- С утра пораньше запри, пожалуйста, своего зверька в клетку и вернись в Школу. Там найди магистра Зелдога и передай ему вот эту записку - пусть он немедленно соберет Малый круг магов и определит характер заражения. Ты где-то подцепила волшебный лишай - очень редкая и крайне неприятная штука. Можешь скоро остаться без волос.

- Лишай?- с подозрением переспросил художник.- Я слышал, лишай переносят животные.

Поисковики еще раз посмотрели на каргода, который уже не чувствовал себя так уверенно. Глаза людей невольно сощурились, и Задира нырнул за пазуху своей защитницы. Та утешающе похлопала зверька:

- Успокойся, он пошутил. Завтра... нет, уже сегодня я зайду в Школу, и там нас быстренько проверят. И все будет хорошо.

- Интересно, а как ты будешь выглядеть без волос?- фыркнул Терузин.- Между прочим, у вас есть что-то общее...

И он указал на мертвую Фью.

- Да ерунда!- отмахнулся Девгор, но слова застряли у него в горле, когда он перевел взгляд с покойницы на Месму. Еще час назад он бы поклялся, что ни одна черта в этих лицах не совпадает, а теперь сходство становилось несомненным.- Пес меня побери!

Эльф настрочил записку, отдал ее друидке и быстро сбежал, прихватив напарника - чтобы случайно не узнать больше, чем написано в протоколе. Поисковики притащили носилки и одеяло, чтобы завернуть тело. А Девгор все еще ошалело смотрел на три лица: Фью, Месмы и девушки с портрета. Чем дольше он глядел, тем явственней было тождество. Ощущение бредовости происходящего кружило художнику голову.

- Девгор! Девгор, ....!- Мы опускаем непечатные слова, адресованные школяру.- Ты ее сюда привел, тебе и выносить. И чтобы быстро!

Несчастную Фью положили на носилки и отнесли во двор, где мокла под дождем старая тачка. Осторожно привязав тело к одной из ручек, чтобы оно не выпало на ухабах, поисковики всучили тачку Девгору, строго наказали вернуть носилки и погнали его в морг.

Второй раз за сутки проделывал художник этот путь. "Главное - не привыкнуть",- подумал Девгор, толкая скрипучую тележку. Ворота морга уже были закрыты, но на долгий отчаянный стук вышла одна из некроманток и помогла молодому человеку перенести тело в дом. Там стояло несколько пустых каталок, на одну из которых и опустили Фью.

Некромантка с некоторым недоумением осмотрела покойницу, когда отвязала ее от носилок и распаковала одеяло. Девгор стоял рядом с одеялом в руках и мучительно решал вопрос: оставить его здесь или все-таки вернуть в дежурку? Чародейка приподняла веко девушки и нахмурилась:

- Что, ты говоришь, она умерла только что? Как-то все это странно. Ее платье сухое...

- Так она была завернута, дождь на нее не попал,- вставил Девгор, чем заслужил пренебрежительный взгляд женщины.

- Может, тебе и неприятно будет узнать о некоторых свойствах покойников, но после смерти некоторые жидкости, содержащиеся во внутренностях...

- Да, мне это не очень приятно!- поспешно сказал художник.- Милая дама, давайте с этими странностями будете разбираться вы или магистры, а я просто школяр - мое дело маленькое.

- Точно!- обрадовалась чародейка.- Школяр! А я-то думала, кого мне напоминает эта девочка! Она очень похожа на утопленницу, с которой носится ваш собрат Шакир. Ну, сейчас я его удивлю!

С этими словами она скрылась за дверью, так и не написав официального свидетельства о смерти Фью. Девгор понял, что теперь ему придется остаток ночи провести в морге. Это не очень его обрадовало.

Шакир появился через несколько минут, пыхтя и подпрыгивая от возбуждения. В его лице не было и намека на сон.

- Ха, нечистая сила!- завопил он, увидев Девгора.- Опять ты? Ну давай, показывай свою усопшую. Где она, где?

Мелкой рысью некромант метнулся к каталке и вперил свой взор в несчастную Фью.

- Сходство потрясающее!- выдохнул он.- А знаешь, что самое забавное?

- В этом есть что-то забавное?- удивился художник.- Бедная девушка отдала Эме душу, а тебе все шуточки!

- Отвяжись, я же не в этом смысле. Ты представляешь, у моей покойницы открылись глаза!

- Какая гадость,- проворчал Девгор.

- Очаровательные карие очи!- возразил Шакир.

Художник посмотрел на него как на полного психа.

- Тебе надо выспаться и взять отгул,- сказал Девгор сочувственно.- Я рисовал ее и заглядывал в ее глаза - это одни гнилые бельма. Как вот эти...

Он кивнул на Фью, и некромант немедленно оттянул веки покойницы, чтобы убедиться лично. Брезгливое выражение появилось на его лице:

- Ну нет, у моей все в порядке. Единственное, чего ей теперь недостает до полной гармонии, так это волос. Мы тут обследовали ее головку, и поняли, почему у нее такая жуткая прическа. Магический лишай! Ты представляешь, ведь умудрилась же где-то подцепить...

Девгор подпрыгнул как ужаленный:

- Лишай?!

- Да не дрейфь, он не заразный.

- Дурак, я не о том. Месма дотронулась до этой самой Фью, когда та умерла, и сразу подцепила волшебный лишай! Я сам слышал, как патрульные чародеи ее посылали лечиться в Школу!

Шакир почесал за ухом, что выражало крайнюю степень растерянности.

- Я, вообще-то, не специалист по всяким болячкам. Мы только на семинаре это проходили, и то бегло, но мне казалось, что так заразиться нельзя. Может, маги ошиблись?

Два школяра смотрели друг на друга, и самые нехорошие мысли рождались в их головах. Потом вдруг они одновременно воскликнули:

- Проклятая утопленница!

- Это она, точно!- Девгор стукнул кулаком по ближайшей каталке, и та со звоном откатилась в угол.- Собирает себя по частям. Отрастит себе волосы и оживет, а Месма сыграет в ящик.

- Но должен быть какой-то посредник, ведь утопленница все это время лежала на дне залива,- бормотал некромант.- Что-то или кто-то, через кого она черпала энергию.

- Татуировка пропала,- брякнул Девгор.

- Где?

Художник ткнул пальцем в каменную шею Фью. Шакир выудил из кармана фартука огромное увеличительное стекло и, приговаривая усилительные чары, принялся исследовать шею и позвоночник нищенки. Потом он осторожно, но сильно надавил ей на темя, и палец его легко погрузился в череп. Девгора чуть не стошнило.

- Размягченный родничок,- заявил Шакир.- Кто-то долго копался в ее мозгах. И на коже легкие следы уколов или укусов. Если бы ты не сказал про татуировку, я бы решил, что это были клопы, а так... В общем, подозреваю я, что она живая.

- Кто?

- Татуировка. И более того, эта штука разумная и может морочить головы нашим старшим коллегам. Думаю, это она прикинулась лишаем на руке Месмы, а сейчас, если твоя друидка легла спать, переползает ей на шею и пытается забраться в ее голову.

Если это случится, тут я не помощник. Живые татуировки проходят только на пятом курсе, и то...

- Бежим!- рявкнул Девгор, сгреб толстяка за шиворот и поволок за собой.

Городские улицы промелькнули как кошмар. Дождь и ветер, словно сговорившись, удвоили свои усилия. Лужи переполнились грязью. Но два школяра неслись через непогоду, щедро разбрызгивая мутную жижу, и едва ли замечали это. Они вышибли калитку ворот Отдела Поиска и ворвались в комнату стажеров, окно которой было ярко освещено мерцающими сполохами огня.

Ужасная картина предстала глазам молодых людей: Месма, полуобнаженная, безволосая, с шеей, обернутой в несколько рядов колючей травяной бечевкой, стояла перед зеркалом с факелом в руках, готовясь ткнуть себя этой горящей головней в затылок.

На ее неестественно вывернутых плечах красовался тонкий узор татуировки.

- О боги, да она спятила!- взвизгнул Шакир.- Отбери у нее огонь!

Девушка резко обернулась - ее сходство с утопленницей стало поразительным. К своему стыду, Девгор сначала уставился на голую грудь друидки, и только потом посмотрел Месме в глаза. Они еще были серыми.

- Какого лешего, парни?- рявкнула Месма.- А ну, не мешайте мне!

- Месма, ты только не пугайся,- заторопился Шакир,- но ты, похоже, подцепила живую татуировку...

- А то я не заметила!- сверкнула глазами друидка.- Ее-то я и собираюсь прижечь, чтобы неповадно было! Задира мне перед сном стал расчесывать волосы и наткнулся на этот проклятый рисунок. Ну, я быстро рванула сюда, к зеркалу, сбрила волосы и завязала бечевку, чтобы татуировка дальше не прошла. Чуть-чуть - и было бы поздно!

- Так ты поняла, что это за штука?- удивился Девгор, вновь опуская взгляд.

Месма уловила выражение его лица и немедленно подтянула простыню, в которую была закутана, на грудь. После чего подошла к напарнику и отвесила ему затрещину. Шакир тихо крякнул.

- Это тебе за чрезмерное любопытство,- назидательно сказала Месма.- А что касается татуировки, то я не помнила, что это, но Задира подсказал. Я проспала эти лекции, а он их для меня конспектировал. Молодец малыш, сразу сообразил! Слушай, друг... как бишь тебя зовут?

- Шакир,- представился чародей.

- Не будешь ли так любезен взять этот факел и чуть прижечь дерево по краям? Самой очень неудобно это делать.

Некромант пожал плечами, но факел принял. Друдика развернулась к нему спиной, наклонила голову и продолжала:

- Оказывается, вот такие татуировки с Древом лет триста назад нарисовал один кретин с нашего факультета. Он делал их для своих многочисленных девиц. Потом у него погиб зверек - его питомец...

- О боги!- повторил Шакир.- Должно быть, это было для него сильным ударом: вы же своих зверей любите больше жизни.

- Еще бы! Ай!- Месма выгнулась от боли, когда головня коснулась ее кожи.- Ветки, ветки прижигай!.. С-с-с!

- Лучше говори про своего кретина - будет не так болезненно,- посоветовал некромант, примериваясь для нового прикосновения.

- Слушаюсь... Так вот, погиб его питомец, и этот козел... Ай!.. не нашел ничего лучше, чем посадить на мертвого зверя свою анимированную татуировку в знак скорби и... Черт, как саднит лопатки!.. Короче, он что-то намудрил с формулами, и она мутировала и размножилась. Эта тварь теперь создает для себя тело, переползая с человека на человека и высасывая из него то, что ей необходимо. Обычно такое... Да ты что, нарочно?!.. Черт!.. Чтобы построить такое тело, у нее уходит лет пятьдесят, и оно всегда похоже на первого обладателя татуиров-в-в... Некромант, изувер! Кому доверилась!..

- А на кой ты так стараешься?- вмешался Девгор, с интересом наблюдавший процесс прижигания.- Если Месма обкорнала волосы, а тату прицепилась ради них, так теперь рисунок сам отпадет.

- Сейчас, как же,- проворчал Шакир.- Вон, две ветки все-таки успели прорваться к голове. Считай, татуировка уже роется в мозгах Месмы как вор в чужой кошелке. Как бы выдернуть эти проклятые ветки? Вот, погляди-ка.

Девгор подошел ближе. На спине, шее и затылке Месмы, теперь покрытых красными и белыми пятнами ожогов, узор явственно менял очертания. Древо втянуло в себя покалеченные огнем ветки и корни, куколки, гусеницы и бабочки сползлись на ствол темными пятнами, и только две тонкие как нитка ветви проходили под тлеющей бечевкой до самого родничка на голове.

- Здесь нельзя прижигать. Иначе Месма может лишиться дара волшебства,- пояснил некромант.- Через родничок мы черпаем большую часть магической энергии, а такая травма может навсегда его закрыть. Думай, Девгор. Надо эту мерзость как-нибудь сманить... дать ей новую жертву... Плохо, что эта татуировка охотится только на женщин, а то я бы ее пересадил себе на руку. Была бы тема для нового курсовика.

- Дурак,- ответил Девгор, но тут его взгляд вновь непроизвольно устремился... на сей раз на зеркало, потому что Месма сидела спиной к художнику и забывшись, отпустила край простыни. Зато отражение было ничуть не хуже оригинала. Стоп! Отражение - не хуже - оригинала?!

Художник сорвался с места. Он сдернул портрет со стола, приложил его прямо к спине Месмы и погрозил кулаком Шакиру:

- Ну ты, толстяк! Читай на него все заклинания жизни и здоровья, какие помнишь!

- Ты что, тоже рехнулся?

- Делай, как я говорю!- зарычал Девгор. Потом, резко выдохнув, он закрыл глаза и забормотал свои магические наговоры.

Судя по басовитому гудению, некромант все-таки последовал приказу.

Прошла минута, пять минут, десять. Шакир замолк - он выдохся. После напряженного дня работы в его голове оставались лишь самые простенькие чары, и теперь, отдав и их, школяр чувствовал себя выжатым лимоном. Девгор открыл глаза и страшным взглядом уставился на шею Месмы. Там было пусто.

- Сработало!- прошептал художник.- Дайте лак. Лак сюда, черти!

Кто-то услужливо сунул флакон с густым пихтовым лаком в его ладонь. Девгор почему-то не удивился, увидев Задиру. Художнику было не до того, чтобы выяснять, когда каргод успел стащить и пузырек. Отвинтив плотно пригнанную крышку и мысленно помолясь, Девгор щедро плеснул лаком в самый центр своей картины.

Портрет задергался, пытаясь покинуть доску, но не тут-то было! Недаром старые мастера Школы полтора века трудились над формулами красок, растворителей и всевозможных присадок и лаков. Мгновение спустя картина была зафиксирована намертво под ровной красивой блестящей пленкой. Девгор щелкнул пальцем по лаковому слою:

- Замечаешь?

Месма и Шакир склонились над картиной, вглядываясь в лицо немного нахмурившейся красавицы. Потом друидка довольно хмыкнула и ткнула в татуировку на портрете: линия слегка двоилась.

- Она переползла на твой рисунок!

- Ага. Я подумал, что если эта слегка разумная тварь будет срочно искать новую жертву, то выберет ту, что похожа на первую хозяйку. А когда ты читал над картиной заклинания жизни, и я их закреплял - вроде как делал словесный портрет, - это создало иллюзию, будто нарисованная девица живая. В конце концов, татуировка - не искусствовед, ее обмануть не так ужсложно. Она поверила на секунду и перебралась на шею к новой жертве, а тут-то мы ее лаком и облили.

- И долго, интересно, продержится этот лак?- некромант жадно облизнулся.- Девгор, дай картинку до конца семестра, я напишу хотя бы реферат и сразу отдам.

- Ну уж нет,- решительно сказал тот.- Сначала я сдам портрет как свой курсовик, а там посмотрим. Не бойся, я упомяну твое имя в письменном докладе.

- Договорились?- сердито спросила Месма. Довольные собой молодые люди кивнули.- А теперь додумается хоть кто-нибудь намазать мне спину мазью от ожогов?!

В окончание этой истории следует заметить, что Девгор защитил свою курсовую с большим скрипом. Более того, целый месяц он упорно ухаживал за Месмой, которая, благодаря своей внезапно похорошевшей фигуре, необычайно милому лицу и таинственным разноцветным глазам вдруг стала пользоваться большой популяр- ностью. Несмотря на это, девушка резко погрустнела и отвергала все попытки школяров завести с ней знакомство. Девгор был упрямее других. Однажды ночью, напоминая себе, что когда-то он уже видел Месму почти без одежды, художник забрался в ее келью. Через несколько минут он вылетел оттуда, то краснея как рак, то белея как известь, и больше не подходил к юной друидке.

И только в праздник Молодого Вина, когда хмель ударяет в голову и отнимает страхи, Девгор обмолвился старому приятелю Шакиру, что татуировка приходила отнюдь не за волосами... она продолжала достраивать себе хозяйку... И некромант понимающе кивал в ответ, поскольку глубоко в подвалах школьных лабораторий в особой комнате лежала нетленная утопленница, глядя в потолок карими глазами и не скрывая более своего совершенного женского тела.