![[]](../icons/folder.gif){kind=icon}
Тема данной статьи представляется мне близкой к проблемам альтернативной истории, задающейся вопросом "Что было бы, если бы...?" и анализирующей различные гипотетические варианты развития общества. В этом случае средневековая фэнтези тоже может быть рассмотрена как своего рода "альтернативная история", которая отличается от классической, главным образом, тем, что если предстающий перед нами мир классической истории можно назвать "миром меча", то миры, описанные в произведениях фэнтези, суть "миры меча и магии". Таким образом, магия оказывается неким новым фактором, наличие которого в мире фэнтези безусловно что-то меняет. И данная статья есть попытка ответить на вопрос, насколько наличие в мире такого явления, как кастовалка, отличает магическое средневековье от реального. По сути, речь идет об альтернативном пути развития общества, простроить который логически бывает сложно. Поэтому большинство авторов фэнтези стремятся решить данный вопрос, снижая частотность применения магии до уровня, на котором она не вносит в структуру мира каких-либо существенных перемен. Лиц, обладающих этими способностями, в их произведениях немного, а сама магия выступает в качестве Древнего Знания или доступного немногим высокого искусства.
Однако мы будем касаться тех миров, где магии в мире больше – наподобие тех, при создании которых имелась ввиду AD&D. Магов в AD&D – шном мире обычно достаточно много, и способность пользоваться магией обычно не является следствием редкого дара. Почти в каждой деревне есть свои ведьмы, а редкий правитель не имеет мага-советника. Священники получают божественные силы за искреннее служение, а по миру бродят разнокалиберные монстры, часть которых также имеет сверхъестественные способности.
Тем не менее обычно получается или классическое средневековье, дополненное непонятным и не до конца вписанным в традиционную структуру феноменом, или "ХХ век с мечами", когда привычные для современного общества явления механически заменяют на их магические аналоги.
Наше исследование несколько затрудняет то, что далеко не все авторы, а особенно - разработчики AD&D, озабочивались проблемой рационального объяснения того, что такое магия и как она вписывается в законы мира. Поэтому придется ограничиться общим допуском - в мире существует магическая энергия, которая не связана как-либо с физическими энергиями мира, ибо последствия применения тех или иных заклинаний очень сложно объяснить просто изменением физических процессов. Магия есть некий способ, используя эту магическую энергию, изменять законы окружающего мира или находить в них некие лазейки, для чего требуются определенные формулы или ритуалы. Если сравнить воздействие мага на мир с воздействием компьютерщика на виртуальную реальность, то магическое заклинание напоминает текст компьютерной программы, а необходимые жесты или материальные компоненты - компьютерное "железо", без которого нельзя "осуществить подключение".
При этом магическая составляющая мира имеет как бы пирамидальную структуру. На фоне большого числа магов, которые могут немного, число магов, имеющих доступ к заклинаниям все более и более высшего порядка, стремительно уменьшается, и лишь немногие обладают способностями кардинально изменить облик мира при помощи своих заклинаний.
Есть еще одна деталь – магия равномерно охватывает общество, и если автор романа упоминал исключительно боевые заклинания, это не предполагает полное отсутствие иных. Авторы упоминают только то, что полагается по сюжету, а мы простраиваем нечто большее.
Магия и технологический прогресс.
Наиболее сложный и малоизученный вопрос - как и насколько магия влияет на облик мира, меняя направления его развития. Достаточно часто авторы произведений механически заменяют привычные элементы технологического мира на примерно аналогичные им магические, так что магический жезл, стреляющий огнем, ничем концептуально не отличается от бластера, а хрустальный шар – от спутника слежения. В других случаях технология, как правило, замирает на уровне пред-Ренессанса, или, в редких случаях, начинает формировать смешанные формы наподобие машины с магическим двигателем.
Ответить на вопрос помогает сравнение магии и классической науки. И маг, и ученый имеют сходную методологию исследования, и если мы обратимся к временам Ренессанса, то увидим, что многие известные нам ученые считали, что занимаются магией, или, во всяком случае, использовали "магическую" методологию. Гуманисты эпохи возрождения воспринимались как маги, которые своими действиями преображают действительность. Однако по сравнению с технологией магия в большей степени держится на вере в силу традиции, а не на сомнении и эксперименте. Вернее, маг может ставить опыты, но при этом ему не может придти в голову идея о том, что погружение меча в мочу бешеного козла не имеет связи с улучшением свойств меча после этой операции. Обряд может не получиться, потому что козел был недостаточно бешеный, а не потому, что такое действие не имеет смысла.
Магическая наука, возможно, отличается от современной тем, что не столько изобретает новое, сколько занимается восстановлением или выяснением чего-то старого. Этот приоритет прошлого над будущим и проистекающая из него разница в ментальности, пожалуй, и отличают менталитет ученого магического мира от менталитета нашего современника.
Магия во многом занимает место технологии, однако, из-за того, что она по своей природе эзотерична и воспринимается как Тайное Знание, она полностью не занимает место классической науки. Поэтому процесс подготовки мага занимает достаточно большой отрезок времени. Длительная система обучения магов создает определенный баланс между механическим и магическим путем изменения мира, так как многие обыкновенные вещи проще осуществлять с помощью механики, а не магии. Легче сделать механизм, чем подготовить мага, который может создать то же самое при помощи заклинаний, да и при стандартных правилах использования АДД-шной магии хороший кузнец в состоянии выковать больше подков, чем хороший маг их сотворить. Поэтому в большинстве привычных для средневековья технологических процессов магия играет скорее вспомогательную роль. Так, например, в области обработки металлов она оказывается полезной главным образом для улучшения качества предметов, реже - ускорения процесса обработки.
И еще. Процесс создания магического предмета требует работы мага от начала и до конца и равен созданию «шедевра». В нем не может быть разделения операций, с которых началась мануфактура и технологический прогресс вообще. Потому производство магических предметов или производство предметов магическим способом исключает выпуск серийных изделий, что тоже тормозит технологический прогресс.
Однако, магия опережает и заменяет технологию там, где уровень развития промышленности нуждается в открытии каких-то природных явлений, овладение которыми при помощи техники "раннего ренессанса" тяжело и затруднительно. Иными словами, заставить тележку двигаться при помощи магии проще, чем создать автомобиль. И существуют минимум две сферы, в которых магический подход опережает технологический, в значительной мере предотвращая технологические исследования в этой области, в которых желаемого эффекта проще добиться при помощи магии, чем при помощи технологии. Ведь если что-то проще сделать, прибегая к технологии, человек будет делать это с ее помощью. Но если применение магии обеспечивает более быстрый, более качественный или более дешевый эффект, он будет пользоваться ею.
Первая сфера, где магия опережает технологию, связана с передачей, восприятием и обработкой информации. С этим связан, кстати, и вопрос наличия в магическом мире развитой письменной культуры, способной выполнить функцию опосредованной передачи того тайного знания, которым является магия. Магическое сообщение сложно подслушать или перехватить. Поэтому можно предположить, что в магическом обществе уровень информационных технологий, включая технологии воздействия на сознание, развит значительно больше, чем в современном ему средневековом. Это касается как систем воздействия на сознание и массовое сознание, так и связанных с этим видов искусства, поддержка которых магией обеспечивает гораздо более высокий уровень аудиовизуального воздействия на окружающих. Поскольку магия обладает большими возможностями влиять на сознание, то некоторые виды искусства (например, кино как способ записи событий прошлого и затем их воссоздания) или формы массового действа, сопровождающиеся иллюзорными (голографическими) спецэффектами, имеют шанс появиться в магическом мире раньше, чем в технологическом обществе.
Другой сферой представляется мне процесс получения и использования чистой энергии, или работа с источниками энергии, необходимыми для функционирования тех или иных автономно работающих механизмов. Достижение эффекта при помощи магии оказывается, несмотря на всю сложность, более ресурсо- или энергоемким, чем технологический путь. А это замораживает развитие некоторых направлений, определяющих технологическое лицо ХХ века. Вероятно, именно потому в среднем мире фэнтези не происходит "паровой революции".
Проще достигать при помощи магии и ряда мелких эффектов, повышающих уровень комфортности в быту. Ведь далеко не каждый маг идет в приключенцы, не предпочитая трудиться на благо общины. И хотя заклинаний "бытовой" направленности в РНВ встречается немного, это связано с тем, что большинство известных нам заклинаний AD&D рассчитаны на использование их приключенцами и имеют сугубо утилитарную направленность, будучи предназначены для уничтожения монстров или обеспечения целей партии. Между тем магия значительно легче позволяет бороться с голодом, паразитами и некоторыми болезнями. Город в мире фэнтези, как правило, выглядит значительно чище - с освещенными улицами, без канав с нечистотами и выбрасываемых на улицу помоев.
Насколько вероятно более глобальное влияние магии на экономику региона? Это заставляет меня вспомнить известную цитату из работы Маркса "Британское владычество в Индии", где, анализируя восточную государственную модель, классик указывает, что благосостояние общества в значительно большей степени зависит не от хорошей или плохой погоды, а от хорошего или плохого правителя, поддерживающего или не поддерживающего на должном уровне систему оросительных сооружений. Примерно то же самое можно сказать и про магические системы жизнеобеспечения. А учитывая то, что маг как живой человек, проще выводится из строя, постоянное и надежное функционирование такой системы вероятно только там, где уровень насыщенности магией заметно выше среднего.
Занятным фактором может оказаться и вопрос материальных компонентов. Многие из таковых (если внимательно рассмотреть список АДД) достаточно дорогостоящи. А это с одной стороны, является способом утилизации определенной части прибавочного продукта, с другой, заставляет задуматься о том, что высокий маг должен бы иметь серьезный и постоянный источник дохода – или правя самому, или находясь при дворе. Мне как не-экономисту не понятно до конца, насколько (по аналогии с инками, где более половины дохода шло на строительство храмовых комплексов) высокий маг оттягивает на себя доходы страны и как это влияет на частотность применения той или иной чары, но проблема заслуживает рассмотрения. Во всяком случае, она объясняет, зачем магам набирать себе сокровища.
Магия и военное делоТеперь рассмотрим то влияние, которое магия оказывает на военное искусство. Конечно, большая часть боевых заклинаний, практикуемых в АДД, рассчитана на схватку такой группы с одним большим монстром или отрядом равного или не слишком превосходящего противника. Боевых заклинаний, способных нанести поражающий эффект по всему фронту действительно большого сражения, нам ведомо не так уж много.
Однако, даже если мы не будем принимать во внимание вероятность наличия «магии поля боя», а ограничимся стандартным списком заклинаний AD&D, то можно заметить, что в магическом мире значительно раньше появляются виды оружия или способы ведения войны, характерные для общества ХХ века. В мире в достаточном количестве присутствуют летающие существа, а боевые заклинания могут вызывать эффект, аналогичный действию огнеметов, артиллерии, и даже химического оружия.
Между тем, при наличии в мире достаточно большого количества существ, способных летать и метать молнии (к каковым относятся не только маги, но и магические существа наподобие драконов), естественно должны возникнуть и адекватные контрмеры. "Средневековый замок" мира фэнтези, должен быть рассчитан на противостояние магии, а потому - должен или напоминать вкопанный в землю линкор, или, во всяком случае, быть оборудован огнеупорными стенами, "громоотводом", способным отводить в сторону магическую энергию, и катапультами, способными поражать воздушные цели. Кроме этого, некоторые чары дальнего обнаружения занимают нишу космической разведки, что создает проблему скрытности крупных военных приготовлений, которые, скорее всего будут замечены противоположной стороной. А это существенно снижает вероятность успеха вследствие внезапного нападения, ибо, как правило, обороняющаяся сторона имеет больше шансов на победу. Отметим и то, что разработка нового боевого заклинания менее ресурсоёмка, чем запуск в серию нового вида оружия. При этом у каждого боевого мага может быть свои любимые заклинания, часто им же и разработанные. Отсюда можно сделать предположение, что для магического мира характерны такие феномены развития современного общества, как гонка вооружений, разработка сверхоружия или вытекающая из этого стратегия взаимного сдерживания. Правда, проблема вероятной катастрофы, связанной с применением ОМП, имеет несколько меньшую остроту, поскольку в магическом мире существуют не только технологии "оружия массового поражения", но и методы относительно быстрого восстановления поврежденного ими ландшафта.
Однако магию проще остановить магией, чем технологию - технологией. Поэтому основные военные действия ведутся все-таки мечами и стрелами, а магия используется или для обеспечения элитных групп (РС), или в качестве разноплановой поддержки пехоты. При этом хочется отдельно отметить, что так как применение магии часто, а ожидание его вероятно, то оказываемый применением известных видов магии психологический эффект меньше. Увидев летящего человека, от которого отскакивают стрелы, солдаты, конечно испугаются, но не так, как это сделали бы наши современники или те, кто вообще никогда не видел летящего человека.
Именно поэтому в военном искусстве мира фэнтези наблюдается определенный дуализм. Существует и "регулярная армия", на которую возлагают функции поддержания порядка или несения основной тяжести войны, и небольшие элитные группы героев (часто вооруженные магией), используемые там, где регулярную армию использовать дорого и тяжело. Например, при заброске вглубь вражеской территории или для победы над одним, но большим и страшным, существом (типа дракона). Хотя «курс молодого бойца» мира фэнтези, наверно, все-таки включает в себя минимальные инструкции, касающиеся «действий в условиях магического взрыва или заражения».
Магия, общество и государство
В этот блок входит как бы несколько проблем - "магия и общественная мысль", "магия и психология мага", "роль личности в истории в магическом обществе" и "вопросы контроля магии".
Интересно рассмотреть влияние магии на общественную мысль. Сразу отметим, что для магического мира характерен достаточно высокий уровень культуры, поскольку магическая традиция, особенно АДД с ее культом «книги чар», предполагает наличие письменности как важной детали в процессе передачи такого сложного в овладении знания, как магическое. А высокий уровень письменной культуры в определенной мере стимулирует гуманитарные дисциплины. Наличие магии в мире и вопросы "магической этики" заставляют философов из мира фэнтези значительно раньше задумываться над вопросами о роли знания и прогресса для цивилизации, о роли личности в истории, о "естественном" и "неестественном" путях развития и праве человека изменять созданное природой.
Один из вопросов - насколько магия естественна для мира, если применение ее нарушает естественный ход вещей. Не разучатся ли люди своему ремеслу, если будут слишком сильно полагаться на магию, а не на свои руки, или предметам, созданным из магической энергии, есть некий отмерянный срок, и со смертью мага большая часть его творений, которые не были закреплены достаточно сложным заклятьем перманентности, утрачивают силу.
Другой вопрос заключается в том, является магия силой или слабостью. Ведь в определенном смысле занятия магией могут рассматриваться, как попытка выбрать легкий путь, не тратить лишних усилий (или как удел слабаков, которые не могут, а скорее - даже и не хотят, преодолевать трудности достойным путем). Сказал заклинание - и результат готов. Магия стимулирует переоценку сил, и может стать наркотиком, к которому человек привыкает и без которого оказывается беспомощным. Она воздвигает стены между магом и реальностью, отрывая его от жизни и создает иллюзию силы, потому что магу начинает казаться, что он может или рано или поздно сможет все.
Как мы уже упоминали, процесс подготовки мага занимает достаточно большой отрезок времени. Такое обучение, как правило, с одной стороны, воздвигает некоторые стены между магом и реальной жизнью, а с другой - больше формирует у мага комплекс принадлежности к узкому кругу избранных. При взгляде на магию как "искусство спрямлять углы", добиваясь при ее помощи того, что естественным путем осуществить было бы трудно или невозможно, у мага могут возникнуть опасные комплексы и сильное желание существовать вне норм и правил, созданных для обычных людей. Заметим, что вероятность этого достаточно велика, ибо маг такого типа часто оказывается противником РС А если абстрагироваться от вопросов, связанных с собственно магией, то можно заметить еще одну вещь. Благодаря наличию достаточного количества заклинаний, позволяющих влиять на сознание человека и определять его выбор, вопрос о правах личности и свободе воли, который в реальном средневековье возникает только в период Ренессанса, возникает в мире фэнтези несколько раньше. И поскольку появление этого вопроса несколько меняет социальную психологию, уместно предположить, что некоторые детали современной ментальности (например, больший индивидуализм) действительно оказываются более характерны для мира фэнтези.
Несколько иное рассмотрение приобретает и вопрос о роли личности в истории, поскольку маг высокого уровня действительно может явно и зримо вмешиваться в законы мира. Впрочем, в магическом мире, как правило, существует не только индивидуальная, но и групповая, ритуальная, магия, построенная на вере или соединении сил. Поэтому хотя личность может изменить ход истории , но все-таки не настолько кардинально, как это кажется сразу, и не настолько пренебрегая всеми остальными факторами, моральными нормами, реакцией окружающих и т. д. Кроме того, как любой обычный человек, маг должен где-то спать, что-то есть, а также зарабатывать себе не только на хлеб, но и на магические исследования. А для этого он должен нормально взаимодействовать с окружающим миром.
Еще одним интересным вопросом является вопрос о смерти. Вспомним всю бурю дискуссий, которая окружает сейчас вопрос клонирования и то, что для магического мира возможность воскрешения гораздо более вероятна. При этом стоит помнить, что кроме собственно воскрешения есть еще и анимация, и я почему-то не уверен, что в «местах повышенной активности некромантов» традиция похоронного обряда включает в себя закапывание тела в землю, а не, к примеру, кремацию.
Естественно, что наличие в мире такого опасного фактора, как магия, безусловно требует внимания к нему со стороны государства и общества. Ведь магия - это оружие, причем не видимое сразу и опасное не только для окружающих, но, с психологической точки зрения , и для самого мага. Следовательно, не может не появиться стремление поставить магию на службу Системе или, во всяком случае, выработать определенные нормы, регулирующие ее применение.
Нормы эти могут иметь характер как норм законодательных, так и норм этических. Как правило, этика применения магии сводится к тому, что магия является древней и опасной силой с не всегда контролируемыми последствиями и неясными источниками. А это значит, что подобная сила должна быть применена исключительно для блага общества или для блага страны. И если существует возможность решить проблему без применения магии, то лучше этого не делать. Существует несколько хороших примеров этического кодекса применения магии, но с моей точки зрения, лучше всего он отражен у Урсулы ле Гуин.
Государство может поддерживать контроль над магами и иными способами. Это могут быть законы, регулирующие деятельность магов (например, сложная система лицензирования), выработка определенных норм морали, делающих некоторые способы использования магии недопустимыми, наконец - использование инквизиции и разнообразных "охот на ведьм".
Во многом задача государства заключается в том, чтобы, сделать так, чтобы магу не были доступны серьезные заклинания, владение которыми давало бы ему слишком большую силу, задумай он поставить себя вне общества. Наиболее просто это достигается контролем над магическими школами. Если маг не обучался в каком-то закрытом учебном заведении или не нашел себе влиятельного спонсора, то вероятность нахождения в его Книге заклинаний чар, при помощи которых он мог бы справиться (перебить или хотя бы напугать) с толпой разъяренных жителей, крайне мала.
Магия достаточно часто уравновешивается магией: или используются силы священников, или группа магов на службе государя стремится уничтожить всех ренегатов, сделав обучение магии монополией системы, тем более что идея создания прослойки чиновников или тайной службы "с магической поддержкой" витает на поверхности. Поэтому обычный городской маг или является чьим-то придворным магом, или занимает экологическую нишу деревенской ведьмы, разыскивая потерянные предметы, сращивая разбитые чашки и т. п. Некоторые маги занимаются "наукой" в рамках "магических университетов", но они тем более на виду и не заинтересованы в развязывании "охоты на ведьм".
В связи с этим интересно, что заметная роль, которую магия играет в развитии мира, несколько меняет ее статус. В глазах общества магия рассматривается не только как не имеющее связи с повседневностью Высокое Искусство, но и как определенное Ремесло. Возможно, именно поэтому в произведениях фэнтези на организацию магов переносятся стереотипы средневековой ремесленной организации. Отсюда идея Гильдий Магов, структура которых не отличается от средневекового цеха как организации, одновременно занимающейся и обучением новых членов в рамках принятой в данном сообществе традиции, и защитой их "экономических" интересов перед властями, и лицензированием права заниматься данной практикой на своей территории. Кстати, система гильдий магов тоже служит и средством контроля, ибо знания маг получает там, а ренегату или самоучке сложнее куда-то пробиться, не говоря уже об отношении коллег по ремеслу.
Можно провести некую аналогию между положением магов в мире фэнтези и положением научно-технической интеллигенции в условиях относительно тоталитарного государства. Более того, в ряде неудачно сделанных миров фэнтези категории "ХХ век с мечами" маги занимают именно эту экологическую нишу.
Что же касается того, как магия влияет на функционирование государственной системы, то высокий уровень информационного поля безусловно повышает ее быстродействие. Кроме того, магическому обществу ранее становятся доступны техники массового контроля, отчасти аналогичные по результату эффектам воздействия PR или масс-медиа. Поэтому в мире фэнтези появляется вероятность создания тоталитарного общества, отличного от обыкновенной деспотии не возможностью, а Способностью контролировать все проявления человеческой жизни.
Неясно, насколько это ведет к магократии, при которой маги занимают роль господствующего сословия. Представляется, что если в классическом феодальном обществе господствующий класс феодалов формируется, грубо говоря, как прослойка воинов, на плечи которой ложится защита региона от внешнего воздействия, то в случае вероятной магократии основная угроза существованию региона должна иметь магическую природу. В этом случае защитная функция государства сводится не столько к обороне силой оружия от физической агрессии, сколько в сохранении "магического микроклимата" либо обороне от существ, с которыми было невозможно сделать что-либо одной силой оружия и побиваемых магией со значительно большим шансом.
Помимо улучшенного функционирования государственной системы, магия накладывает отпечаток на судопроизводство. Во-первых, магия позволяет ввести в оборот методы расследования ХХ века наподобие сыворотки правды или восстановления картины преступления (не говоря уже о практике сканирования сознания или вероятности допроса души умершего). Во-вторых, она создает новое законодательное поле, когда речь заходит о преступлениях, совершенных при помощи или под воздействием магии. И если с "изведением человека чарами" все относительно ясно, ибо наказание за "малефициум и порчу" присутствует в ряде средневековых кодексов, то вероятность совершения преступления под влиянием магической сугестии, создает новый блок вопросов, связанных с необходимостью доказательства подобного факта или определением вины.
Магия и религия.
В магическом мире доказательство бытия божьего заключается главным образом в том, что молитвы священников не остаются без ответа. Нет в магическом мире, как правило, и такого понятия, как ересь, поскольку канон поклонения или религиозная философия определяются Богом, каковой в состоянии указать на ошибки своих последователей или неверное понимание ими декларируемых им принципов быстро и решительно. С другой стороны, в магических мирах значительно меньше развита теология. Особенно - в вопросах, связанных с происхождением мира (этот вопрос обычно ясен) или религиозной этикой, которая, как правило, сводится к принципу "делай как я". Значительно огрубляется и сатериология, то есть учение о том, что необходимо делать для спасения своей души.
Впрочем, достаточно часто вопрос о взаимодействии различных ветвей веры заменяется вопросом о взаимодействии различных вер, когда в мире создается пантеон богов "олимпийского" типа. Разные боги дают своим священникам разный набор способностей. При этом сами боги весьма антропоморфны, не чужды человеческим эмоциям и взаимоотношения их между собой напоминают взаимоотношения людей. Каждый бог курирует свою сферу или набор сфер ("портфелей"), аспекты которых могут пересекаться. В этом случае боги еще более активно связаны со своей церковью, ибо процветание церкви, увеличение количества храмов и числа верующих укрепляет силу бога, а чем выше сила бога, тем большими способностями он в состоянии наделить своих священников. Церковь поэтому в мире фэнтези, естественно, играет куда более заметную роль как социально-политический институт, и в конфликте духовной и светской властей духовная, опирающаяся не только на силу оружия, но и на способности своих адептов, имеет несколько больше шансов на победу.
Однако, церковь в меньшей степени является господином в духовной сфере, поскольку обучение магии является, по-видимому, заметной составляющей "университетского образования". Ведь магия в чем-то даже более, чем наука, дает возможность талантливой или творческой личности самореализоваться, найти приложение своим талантам и воплотить свои мечтания. Кроме того, так как соблюдение религиозной этики в условиях, когда бог действительно карает за ее несоблюдение, играет более важную роль в повседневной жизни, вольнодумцу действительно проще избрать путь мага, дающий большую свободу исследования и способный обеспечить определенной защитой от нападок толпы или церкви. И если в средневековье наука и искусство относительно освободились из-под духовного контроля церкви только к Ренессансу, то в мире фэнтези этот разрыв уже произошел.
Выводы.
Общество, включающее в себя такой фактор, как магия, безусловно отлично от классического средневековья и имеет ряд характеристик, присущих современному обществу. Подвижки в сторону ХХ века происходят главным образом в социальной сфере и касаются элементов организации общественной модели и социальной психологии. В остальных сферах магия оказывает меньшее воздействие, не меняющее коренным образом облик мира и превращая магический мир в полный аналог современного технологического.
